Наши уже не придут

Преимущество ударных подразделений — они могут выбрать произвольный опорник. Немцы не могут быть сильны везде, поэтому им приходится выбирать наиболее вероятные цели. Только вот экстрасенсорных способностей у них не замечено, поэтому угадывают они далеко не всегда.

Но это преимущество есть и у немецких штурмовых групп.

В ходе рейдов на русские опорники, немцы смогли уволочь 290 пулемётов и 34 миномёта. Боеприпасы они тоже утащили в солидных количествах — что-то около 100 тысяч патронов и не менее 1500 мин.

Но делали они это на юге и севере фронта, причём два раза случались бессмысленные встречные бои на «ничьей земле». Но один раз был осмысленный бой — немцы успешно экспроприировали экспроприированное у них ценное имущество…

Тем не менее, инициатива остаётся за генералом Алексеевым, так как немцы сейчас пытаются понять, что делать с новой вражеской тактикой многочисленных штурмов опорников.

Взаимный грабёж продолжается, но скоро четвёртая фаза, которая продемонстрирует противнику, что это никакие не шутки.

— Нужно дать статистику, — произнёс Аркадий задумчиво. — Бюрократы любят цифры. Нужно слегка преувеличить потери противника — процентов на пятьдесят…

— Это ты называешь «слегка»? — хохотнул генерал.

— По сравнению с тем, чего добились Корнилов и Деникин в ходе наступления, это всё равно будет мелочью, — улыбнулся Аркадий. — Но вот если в поданных цифрах показать соотношение потерь…

— О-о-о, а вот это хорошая идея! — оценил Алексеев. — Мы же потеряли примерно восемьсот ударников, а если подать, что немцы потеряли около четырёх тысяч солдат, но не только их, а ещё и пулемёты с миномётами…

— Этого всё равно недостаточно, — покачал головой Аркадий. — Но это нужно, чтобы выиграть время для четвёртой фазы. Керенский не видит, что тут творится и не понимает сути происходящего. И рассказывать ему об этом не надо. Нагляднее будет, если он увидит результат.

— Хорошо, я буду тянуть время, — решил генерал. — Но не торопись с началом фазы. Нам нужен успех, и только он.

— Всё будет происходить согласно утверждённому расписанию, — заверил его Аркадий.

*30 июня 1917 года*

— Тихо подползайте и закладывайте… — приказал капитан Удальский.

Четвёртая фаза операции «Акрополь» началась сутки назад, в точном соответствии с планом подполковника Немирова.

Самым слабым сектором был сочтён «Машикули». На самом деле, в худшем состоянии сейчас пребывал «Бастион», но немцы решили эту проблему размещением в траншеях подразделений ландвера.

Полные солдат траншеи атаковать ударными подразделениями было бы глупо, поэтому целью четвёртой фазы избран сектор «Машикули», который немцы уже успели основательно укрепить.

Размещать солдат в траншеях, в нынешние времена, большая роскошь, которую могут позволить себе далеко не все. Они ведь будут погибать от регулярного артиллерийского обстрела, а потери — это плохо. Генералы всех воюющих сторон уже начали понимать, что люди отнюдь не бесконечны и если кончатся, то ждать естественного восполнения слишком долго.

Сапёры поползли в сторону бетонной долговременной оборонительной точки.

Тут немцы не пожалели средств и соорудили целую железобетонную конструкцию, оборудованную восемью пулемётами. Но её уже потрепало артиллерией, поэтому выглядела она теперь не очень надёжно.

Остальные солдаты уже распределились по направлениям штурма и приготовили оружие к бою. Часовых с этой стороны уже зарезали, поэтому никто сапёрам не помешает.

Удальский ждал развития событий.

Раздалось шипение запалов, кто-то из немцев всполошился, а затем раздался оглушительный взрыв. Пламя на доли секунды осветило окружающий мир, а затем началась боевая суета.

Яростные вопли людей, грохот и вспышки ружейных выстрелов, хлопки гранат, а затем и звон металла холодного оружия.

Удальский пронзил выскочившего из блиндажа немца шашкой, после чего выдернул предохранительную чеку и бросил гранату РГ-14 в блиндаж.

Сразу же нырнув в траншейную жижу, он услышал испуганные выкрики сидящих в блиндаже немцев, после чего раздался громкий взрыв.

Уже не раз проверено, что от взрыва РГ-14 в замкнутом помещении выжить почти невозможно. Четыреста грамм мелинита — это слишком много для людей.

Подполковник Немиров как-то сказал, что такого количества взрывчатки достаточно, чтобы подбить танк, но танков у немцев ещё нет. Говорят, что есть броневики, но их так мало, что встретиться с ними весьма маловероятно.

«И слава богу», — поднялся Бронислав из вязкой жижи.

ДОТ закидали химическими гранатами, из бойниц повалил удушающий газ.

Удальский вытер грязь с окуляров противогаза и побежал по траншее, в поисках врагов.

На фоне раздавались взрывы — ударники уничтожали блиндажи.

Все знают, где и что находится, так как до каждого солдата доведена схема опорника. Подполковник всегда делает на этом особый акцент — каждый солдат должен знать свой манёвр. Это суворовский принцип, верный во все времена.

Больше противников Удальский не обнаружил, так как всех уже убили.