Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)

Первым экзаменом было зельеварение. Сдавать его решили десять человек, среди которых, разумеется, была и Эйлин. Гарри и Рон, скрипя зубами, под напором Гермионы, согласились пройти это испытание, втайне надеясь, что им удастся вспомнить уроки профессора Слагхорна. Впрочем, Гарри больше рассчитывал на подсказки самого Снейпа, которые ему посчастливится восстановить в памяти, мысленно листая учебник Принца-полукровки. Рассчитывать на снисхождение экзаменаторов именно по этому предмету явно не стоило — Снейп не поставил бы незаслуженную оценку даже собственной жене. Гермиона, которая провела большую часть лета за учебниками, рассчитывала только на себя, Эйлин — на свою память и интуицию. Девушкам хватило полутора часов, чтобы подробно ответить на вопросы экзаменационных билетов. Покидая Большой зал, они бросили сочувственный взгляд на страдальчески скривившегося Рона и вспотевшего от натуги Гарри, понимающе переглянулись и со вздохом прошли к выходу.

После обеда пришёл черёд практической части экзамена по зельеварению. Теперь на партах, стоящих в Большом зале вместо длинных обеденных столов, кипели котлы, в которых студенты варили зелья — каждый своё, согласно доставшемуся билету. По случайному стечению обстоятельств Эйлин достался Напиток живой смерти, состав и технологию приготовления которого она знала наизусть. Было время, когда его формула ей ночами снилась. Сколько же тяжёлых переживаний доставил ей в своё время этот проклятый Напиток, от действия которого она не могла избавить Северуса после того, как его укусила Нагайна! Зато теперь она смогла бы приготовить его даже с закрытыми глазами. Правда, от паров, поднимавшихся из котла, её голова чуть-чуть кружилась, но это не помешало ей сделать всё правильно.

Выйдя из Большого зала, Эйлин почувствовала такую усталость, что у неё едва хватило сил доползти до Слизеринских подземелий. В их с Северусом комнате она, не раздеваясь, повалилась на кровать и проспала до вечера, пропустив общий ужин в Большом зале.

Открыв глаза, Эйлин увидела сидящего на стуле рядом с кроватью Северуса, внимательно читавшего свиток пергамента, очевидно, чью-то экзаменационную работу. Стоило ей зашевелиться, как он отложил пергамент и перо в сторону и наклонился над ней:

— Устала? — он нежно провёл рукой по её щеке.

— Немного. Спать очень захотелось, — виновато ответила Эйлин, накрыв его руку своей ладошкой и прижимая её покрепче к своему лицу. — А ты?

— Как не устать….- проворчал Снейп. — Начал читать экзаменационные работы….

— И как? — Эйлин улыбнулась.

— Поттер безнадёжен, — вздохнул Северус. — Его работа — это твёрдое, уверенное «С». Правда, ему повезло с практическим заданием. Его простенькое Бодроперцовое вполне тянет на «У», поэтому в целом за экзамен я могу поставить ему «В», и, думаю, Беркли из министерской комиссии со мной согласится. Хотя, если бы это был не Поттер, не видать бы ему этого «В», как своих ушей. Сейчас к вам всем комиссия настроена крайне снисходительно. Впрочем, Уизли, скорее всего, и это не поможет. Зельеварение — явно не его предмет.

Эйлин села в постели и погладила мужа по руке.

— Ты ужинал?

— Нет. Тебя ждал.

— Тогда давай чего-нибудь съедим. Я жутко проголодалась.

— Давай, — согласился он.

Наутро Эйлин сидела среди студентов за длинным столом и с аппетитом завтракала, время от времени поглядывая в сторону мужа, сидевшего за другим столом вместе с преподавателями и приехавшими в школу членами экзаменационной комиссии. Ничто не омрачало её хорошего настроения. Сегодня у неё был свободный день. Расписание экзаменов было построено так, что самые сложные предметы перемежались с более лёгкими. Сегодня на очереди были прорицания, а их Эйлин не сдавала. Она решила не размениваться на мелочи, бросив все силы на основные предметы, которыми считала, помимо зельеварения, трансфигурацию, заклинания и, конечно же, ЗОТИ. Впрочем, она решила попробовать сдать ещё и травологию, как предмет, близкий к зельеварению, а потому необходимый для неё. Прорицания сдавали, в основном девочки, за исключением Гермионы, так и не изменившей своего мнения ни об этом предмете, ни о его преподавателе.

Благостное настроение Эйлин внезапно нарушил тихий звук, слышный только ей одной. Он доносился из кармана её мантии, куда она, выходя поутру из их с Северусом комнаты, машинально засунула вредноскоп. Сделала она это не потому, что опасалась сейчас кого-то из тех, кто находился в школе, а скорее, чтобы выработать на будущее привычку никогда не забывать об этой «игрушке». Точно так же, «на всякий случай» она сунула второй вредноскоп в карман мантии Северуса. И вот теперь приборчик в её кармане слегка вибрировал и подавал короткие, еле слышные звуковые сигналы, предупреждая свою владелицу о небольшой, но ощутимой угрозе.