Наши в космосе

– Эвон! - воскликнул дед Андрей. - Интересное дело, кто ж будет открывать? Его самого тогда выбросит этим воздухом.

– А для этого следует привязаться ремнем к чему-либо. Мой план таков: кто-то один должен вернуться в залу и выманить оттуда болвана. Как только оба окажутся здесь, человек должен быстро спрятаться, а второй, привязанный, нажать пружину.

Все молча смотрели на Меринова. У всех в голове сидел один вопрос: кто будет выманивать идола и кому придется открывать ему дверцу?

– Люк открывать буду я, - поспешил сказать инженер. - Потому что могу разобраться в механике и ничего не перепутаю. А выманивать…

– Рыжего послать! - заявил дед Андрей. - Он кашу заварил - ему и хлебать.

– Я не пойду! - вскрикнул Вавила, сделав испуганное лицо.

– А не пойдешь - тогда полетишь наружу вместе с чудищем.

– Перестаньте, - поморщился Жбанков. - Тут вопрос вот в чем: а пойдет ли истукан нa Вавилон? Насколько я сам видел, статуя в свое время проявила интерес к деду Андрею…

– Ох… - обронил дед и тут же умолк.

– Нам нужно торопиться с решением, - напомнил инженер.

– Да чего там! - махнул рукой Степан. - Придумано ловко, значит, должно сработать. Если дед боится я за него пойду.

– Ну нет! - неожиданно воспротивился дед Андрей. - Обчество решило, что я буду выманивать, поскольку мне сподручнее. А ты, Степа, обожди пока в сторонке.

– Значит, решили? - Инженер в упор поглядел на Жбанкова, прося последнего благословения.

Купец кивнул, испытывая какое-то непонятное беспокойство. И тут понял - выручка! Она осталась в его нумере, в железном ящике! По своему опыту он знал, что, когда начинается такая круговерть, денежки лучше держать при себе.

Надежнее.

– Обождите, - сказал он. - Я должен до своего нумера добежать. Деньги там остались, да и бумаги. Возьму на себя их, от греха… Мало ли, что будет.

– А может, не нужно сейчас? - разумно возразил инженер.

– Ничего. Тут совсем рядом по коридору. Я мигом обернусь.

Жбанков свернул в коридор и припустился со всех ног. Шаги гулко отражались от стен, страх нагнетал видения, и в каждой тени мерещилась опасность. Петр Алексеевич нашел свой нумер, захлопнул за собой дверь. Вещи, оставленные им, все так же пребывали на своих местах. Их не касались те страсти и ужасы, что происходили за стенами. Если раньше вещи дарили чувство успокоения и уюта, то теперь они пребывали совершенно безразличными к своему хозяину. И саквояж, и зеркало для бритья, и книги, и чернильный прибор в своем молчании как бы выражали: выпутывайся, дескать, сам, мы тебе теперь не помощники. Ты бегай, рискуй, пугайся, а мы уж здесь полежим, подождем, чем все кончится.

Жбанков, не обращая внимания на тихое предательство вещей, открыл железный ящик, сунул в один сапог пачку денег, в другой - тетрадь с записями. Теперь - обратно.

Он уже не мог полагаться на свой слух, ибо отовсюду ему мерещились умопомрачительные звуки - тум! тум! тумммм! Страх бежал вслед, хватал за пятки, морозил спину ледяным дыханием. Пустой коридор растянулся на целую версту…

Наконец Жбанков оказался среди своих, встал, переводя дыхание.

– Все! Теперь можно начинать.

– Тс-с-с! - предостерег его инженер. Купец заставил свои уши насторожиться. Тум! тум! тумммм! - услышал он.

– Бродит где-то, - прошептал дед Андрей с суеверным трепетом, - носит его нелегкая.

– Где же Вавила? - забеспокоился Гаврюха. - Уж сколько времени прошло.

– А он-то куда пропал? - удивился купец.

– Неизвестно. Как вы про деньги заговорили, так он тоже засуетился, засобирался.

– Одно слово - бесноватый! - дед в сердцах сплюнул. - Нашел, понимаешь, время бегать.

– Без него начинать нельзя, - сказал инженер. - Пропадет ведь один.

– Послушайте! - произнес вдруг испуганным голосом Гаврюха. - Это правда или мне кажется?

Это была правда. Неподалеку раздавались отчаянные крики. Несомненно, Вавила звал на помощь.

– Да что ж творится! - бессильно простонал Гаврюха.

– Я пойду, - угрюмо сообщил Степан и шагнул в сторону коридора.

– Погоди. - Жбанков ухватил его за плечо.

– Спасите! Христа ради, спасите! - доносилось из коридора.

В следующий момент показался Вавила собственной персоной. Он на полусогнутых ногах трусил по коридору, поминутно спотыкаясь и падая и прижимая к своей груди небольшой, но, видимо, очень тяжелый сверток. Лицо мужика было серым от страха.

В первую секунду команда растерялась. Ужас передался всем без исключения, и все только и ждали, когда же и они увидят причину такого испуга Вавилы. Хотя причина была в целом ясна - тяжелые каменные шаги звучали где-то совсем близко.

И тут Меринов опомнился.

– Уходите! - крикнул он, а сам подскочил к люку и начал лихорадочно завязывать на себе веревку. - Уходите в любую кабину, запирайтесь. Степан, возьми Вавилу, тащи его туда же!

Тум! тум! тумммм!