Наши в ТАССе

Забракованные заметки всё же выборочно просматривает Колесов. Он вернул Медведеву эту информацию. С визой «Срочно подготовить!»

Медведев и сложи лапки. Прижух на минутку. Обмозговывает, как бы всё-таки дожать засухинскую классику и заодно спасти свою марку. Командует Новикову:

– Звони в морское министерство. Законсультируй материал! Надо… Архивежливо склоняй к тому, чтоб забраковать. Ну скучно же написано! Что тут интересного? Буксир «Стерегущий» спас корабль «Черняховский». Ну и что? Его обязанность такая!

Министерство же твёрдо настаивает на публикации. И Медведев получает вторую оплеху.

Сам себя оплевал с корени до вышки!

Пишет наш началюга дубово, топорно. И требует, чтоб все так писали.

И при чём тут пустые разглагольствования о скуке письма? И какие у Медведева критерии интересного? Да и есть ли они у него?

Татьяне надоела говорилка о скуке письма. И она соскакивает на собачью стёжку:

– У нас пёс с Козловским оперы поёт. Козловский жалобно затянул а-а-а-а-а в сцене юродивого, и пёс вторит ему, подвывает… Просыпается наш Полкан по будильнику. Хоть в два, хоть в десять. Вскакивает. Морда сияет. Хвост туда-сюда, как маятник. А я не могу проснуться. У меня в шариках темно, пока кофе не выпью. Вчера я стукнула будильником об стену. Мешал спать.

– Сейчас, – бубнит Медведев, – выпускают будильник «Витязь». Никакие удары и падения ему не страшны.

27 февраля Всеэтажный съезд

Сегодня в двенадцать общая летучка всей союзной редакции. Всеэтажный съезд!

За полчаса до летучки бледный Медведев мрачно объявляет отделу:

– Идите пить кофе. Чтоб ни с кем не было обмороков.

Татьяна подносит руку к виску:

– Стройными рядами шагаем вниз! Ой… Я жестокая курильщица с 20 летним стажем. Убиваю лошадь одним поцелуем взасос! Берегись все меня!.. Хорошо там, где меня нет. Но я уже в пути! Наверняка кофе будет или холодным, или слишком горячим. Моего раздрая буфетчице не обежать…

Я кофе не пью и иду в машбюро. У меня спешная заметка. По обычаю, я уголок раскрасил красным карандашом. Ну срочно же! Машинистки сердятся и просят не красить. Я показываю свой листок самой ретивой толстушке.

– А мы чихали! – с поклоном выпевает она. – Мы не индюшки! На красный цвет не реагируем!

– Ну и я не индюк! – пыхнул я и положил на машинку свою заметку.

Олег приобнял меня за плечо:

– Пошли к себе, старик. У них пятиминутка. Просят не стучать. Сейчас тут женщины начнут раздеваться.

В нашем отделе Ия спрашивает меня:

– Можно о лётчиках сказать – люди неземной профессии?

– Нельзя. Всё земное. Всё начинается на земле, всё уходит в землю. Даже Бог земной.

Марутов уточняет:

– И Богов много.

Ия фыркнула:

– В каждом отделе по Богу!

Артёмов сбегал в столовку. Подтягивает штанчата и трёт руки:

– Сегодня должна быть историческая летучка у нас. В развитие вчерашней летучки у Лапина, куда я не был допущен из-за опоздания на полминуты.

Народ стекается в нашу самую большую на четвёртом этаже комнату. Тут проходят все большие летучки.

Медведев сидит со мной рядом, за моим столом. За его же столом восседает сам Колесов, за новиковским – Фадеичев, докладчик, главный выпускающий на выпуске А.

– Собственно, у меня не доклад, а сообщение, – говорит Фадеичев. – 25 февраля – неприятный день. Была летучка у генерального директора об информации в печати и на радио. Плохую, сухую, пустую информацию мы даём. Не делаем обобщений. Информации недостаёт оперативности. Лапин говорил, оперируя нашими примерами. Я тоже их прочту. Автор Шаповалов, редактор Баженов. Название информации «Лицо трактора: эстетика и удобство». Автор Филипповский, редактор Василевская. В Ростове приняли к постановке оперетту «Атаманша». Читаю: «Действие происходит в донской деревне наших дней». Какие ж атаманши в наши дни?.. Мы всякую даже романтическую информацию делаем неинтересно. А мы на выпуске наступаем на горло собственной совести и выпускаем плохую информацию. Писать надо хорошо. Тогда может быть только вкусовая правка.

Даниил Смирнов:

– Нужны: персональная ответственность, график прохождения заметки. Информация должна нести нагрузку новости.

Виктор Степанов:

– Весёлая тоска. Балльные заметки – какие-то шарады. Рядом с поистине балльными вывешивать на стене в коридоре и плохие. Настенная учёба пойдёт на пользу. Из скрипача балалаечник не получится.

Анатолий Шаповалов:

– По примеру «Литературки» нужны свои «Рога и копыта». Брать быка за рога! Моя заметка неслучайно попала в обзор. Тут нюансы какие-то. Мы – фотоснимщики. Спешим – смешим! Поэтому были случаи, когда линия партии шла в одну сторону, а ТАСС выскакивал в другую. Для корреспондента ТАССа – лавочка холодного сапожника на своём уголке. Надо расширять кругозор – читать спецжурналы. Зубрить, как язык хинди. Нечего тут бэкать и мэкать. Не ломай копья там, где не сломаешь.

Дмитрий Дмитриев: