Наши все дома!

За путепроводом действительно оказалось препятствие — десяток дваждытрупов, подозрительно ровно лежащих поперек дороги, машина — новенький серебристый «аутлендер», наверняка с погорелого автосалона, и трое мужичков при нем. Они наше приближение «не по той дороге», конечно, услышали, но, увидев торчащие из нашего броненосца буквально во все стороны стволы, — сделали вид, что просто здесь прогуливаются. У нас тоже не было ни малейшего желания мериться содержанием железа в яйцах, поэтому я продолжил разгон, и мы благополучно разъехались. Обратно придется через Чермет — с горки скатимся и сразу в поворот, против движения, но кого это сейчас волнует? А эти пусть под мостом торчат — авось приманят мутанта какого-нибудь… Или дождутся «покемона» из комендатуры — после нашего сообщения тот может и не мимо проехать… Или даже оказаться не «покемоном», а БТРом…

Перед мостом я попытался вызвать военных — и действительно на четвертом канале мне ответили. Представился партизаном — ну а кто мы еще, с ППШ и даже временами в ватниках? — запросил проезд. На всякий случай на посту нас тормознули, осмотрели на предмет покусов, но достаточно формально. Нет уже дураков, чтоб укушенного покрывать: съели всех давно. Я рассказал командовавшему тут курсанту про засаду под путепроводом, он кивнул и сказал, что передаст начальству. Ну а мы двинулись дальше.

На правом берегу жизни было намного больше. Попадались машины, военные и мирные, впрочем, сейчас и не разберешь уже, кто где. Группа разномастно одетых мужиков — кто в бывших цивильных куртках, кто в бушлатах, некоторые в строительных спецовках, а некоторые в спортивных — заплетали проволокой проходы между деревьями. Чуть дальше виднелась калитка со здоровенным засовом, выкрашенным к тому же красным. Фильтр «живой-неживой» — живой такую калитку откроет за полсекунды и закроет за собой, а беспокойник так возле нее и останется. Обогнали «грузовик смерти» — полный КамАЗ дваждытрупов. Жуткое зрелище уже не шокировало — ну, чистят город от заразы и вони, и прекрасно. На перекрестке стоял еще один пост, поднятый на вбитых прямо в асфальт сваях вагончик-бытовка. Над крышей курился дымок от печки, а в окне виднелся боец-наблюдатель. Возле лесенки с вагончика стояла инкассаторская «буханка» — явный аналог нашего броненосца, только у нее «дырки для ружья» сделаны аккуратно, да и сама попрочнее на пулю будет… Впрочем, от винтовки все равно не спасет, да и колеса не защищены — нет, не для боя с бандитами. Но против зомби, даже мутантов — очень даже неплохо. Если в толпу не лезть, — а наш длинноносый аппарат может себе и это позволить.

Попался навстречу боевой автобус — окна затянуты проволочной сеткой, спереди и сзади оборудованы бойницы, а на морде табличка «ТМЗ — Чермет». Рейсовый? Черт возьми, прямо гордость за родной город — Тула и в эту, совсем уж последнюю, войну сдаваться не собиралась. Может, ну его на хрен эту независимость, податься все же сюда, к комендантским? Квартиру пустую найдем, это не вопрос, и автобус с хабаром пригоним. На левом берегу хватает чего можно пригнать… Да и здесь найдется работа — и по железу, и по связи…

Во дворе, однако, картина была уже не столь оптимистичной. Там и тут лежали трупы — некоторые обглоданные, а некоторые подозрительно свежие. Продолжают, значит, появляться откуда-то… Заколоченные досками от разобранного забора соседней стройки окна первого этажа, побитые пулями машины, выгоревшая квартира на четвертом этаже… выбитые окна… Героический наш «узбекский танк» с помятым капотом стоял прямо у подъезда, упершись бампером в стену. Это она правильно — мертвяк с той стороны не зайдет. Броненосец поставил у другой стены, благо он через газон с кустами легко пролезает. Теперь и с этой не зайдет, если не прыгун… и не альпинист, чтоб сверху свалиться…

— Привет, — раздалось в наушнике. — Я вас вижу.

Сашка тут же сунулась на выход.

— Стой! Ты куда так рванула? Мало ли что в подъезде творится!

— Я не в подъезд, — обиженно ответила доча. — Я — со двора рукой помахать!

— Со двора тоже не надо. Ты знаешь, кому ты еще помашешь? Вон окон сколько выбитых — как думаешь, что там?

Сашка покраснела, засопела обиженно.

— Да не дуйся ты. Просто самое опасное место — возле дома. Потому что все расслабились и решили, что уже дома. А мы не дома пока.

— Да я понимаю…

— Сейчас идем, — отозвался я в рацию, — там, в подъезде, как — тихо?

— Вроде тихо. Но ночью кричал кто-то.

— Скоро будем, жди за дверью. На площадке никого нет?

— Где видно — нет.

— Так, — уже без рации, — идем треугольником — Саша в центре, мы с Димой по бокам.

— Ок, пошли.

Вокруг никого. За разбитыми окнами, может, кто и сидит, но не показывается. Если что — как раз задний и правый борта броненосца в ту сторону смотрят, есть кому стрелять. Подъезд закрыт, домофон. Сашка открывает ключом — надо же, взяла с собой, не забыла. Внутри никого, но зомбятиной попахивает. Дверь, открытая в одну из квартир, — плохо.