Наши забавники. Юмористические рассказы

– Нет, такого у нас нет. Скрипинский коновал тут лечит, это точно, только тот от нутра и от натуги. Дугой он лошадиной пользует.

– Нет, нам от зубов. Ходили мы и к зубным жидам, да толку никакого. Четыре зуба ему вырвали, а все до больного добраться не могут. У троих были. Думаем, ежели так продолжать, то и все зубья у него повыдергают. Без зубов-то тоже ведь нехорошо.

– Что хорошего, – согласился городовой. – Да вы бы скипидаром ему пополоскать дали, – посоветовал он. – Возьмите в лавочке простого скипидару…

– Нет, уж мы хотим заговором попробовать. Говорят, что этот заговорщик бумажки со словами глотать дает.

Через улицу переходила баба из мелочной лавочки и несла за жабры большую астраханскую селедку.

– Не знаешь ли, землячка, где здесь зубной заговорщик живет? – обратилась к ней купчиха.

– Зубной заговорщик? Есть такой, есть, – отвечала она. – Вот в этом доме живет. Только вы не в час попали. Сегодня у нас понедельник, так он узенькое воскресенье справляет, а насчет зубов он теперь – ни боже мой, потому ежели пьян, то все насчет светопредставления толкует. А вы вот что: вы завтра зайдите, а теперь как придете домой, то возьмите кирпич, простой цельный кирпич, да и трите им щеку-то.

– Все уж перепробовали! А ты вот что, землячка, ты сведи нас к нему, а мы тебе гривенничек на сливки прожертвуем. Может, он как-нибудь и заговорит.

Баба повела. Вошли на грязный двор, обогнули сараи.

– Вот тут, – сказала баба и отворила дверь, обитую рогожей.

Купец и купчиха очутились в грязной каморке. Пахло махоркой, хлебом. Над единственным окном висели птицы в клетках. За столом около пустой сороковки сидел косматый черный мужчина в ситцевой рубахе и опорках на босу ногу. Он был совсем пьян и, увидев вошедших, крикнул:

– Слуги антихриста! Не зрите ли, яко седьмая труба вострубила и седьмая чаша!..

Купчиха попятилась. Ее загородил собой купец.

– Послушайте, вы зубной заговорщик будете? – перебил он хозяина квартиры.

– Мы. Но ты прежде купи скворца. Горе тебе, блуднику вавилонскому!.. – бессвязно крикнул зубной заговорщик и сжал кулаки. – Садись!

Он был страшен. Купчиха дрожала как в лихорадке. У купца и зубная боль почти прошла, но он сел.

– Зубы тебе заговаривать? Ладно. Давай рубль целковый. Наговор без денег не действителен.

Купец дал рублевую бумажку. Зубной заговорщик положил ее на стол, встал с места, покачиваясь, подошел к печке и, вынув из-за печки метлу, начал выдирать из нее прутья.

– Раз, два, три… – считал он прутья и клал их на стол.

Так насчитал он семь прутьев и, обратясь к купцу, сказал:

– Снимай сюртук.

– Ты что ж это, меня драть, что ли, будешь? – спросил опешивший купец и встал с места.

– Нет, не драть, а зубы заговаривать. Снимай сюртук и ложись на лавку!

– Кузьма Мироныч, уйдем! Уйдем отсюда! – завопила купчиха и, отворив дверь, выбежала на двор.

Пятясь задом, вышел за ней купец. На него наступал со сжатыми кулаками зубной заговорщик и бормотал:

– Горе вам, лихоимцам и татям торговым! Вон отсюда, псы смердящие!

Рогожная дверь перед купцом захлопнулась. На дворе стояла баба.

– Ну что? – спросила она. – Ведь говорила я…

– Только даром рубль целковый стравил! Совсем в забвении всех своих чувств! – махнул рукой купец и поплелся на улицу.

За ним шла купчиха.

– Куда ж теперь, Кузьма Мироныч? – задала она вопрос.

– Куда! Пойдем опять к зубному жиду. Пусть пятый зуб рвет. Авось и до больного зуба доберется, – простонал в ответ купец и схватился за больную скулу.

«Горячее сердце» и «На ножах»

В библиотеку входит деревенская баба со связкой книг и тарелкой в руках.

– Здравствуйте! От госпожи Фунтиковой вот прислали, – говорит она и подает книги.

– Переменить?.. – спрашиваеть ее библиотекарь.

– Нет, насчет перемены ничего не сказывали, а только: «Вот, – говорит, – тебе, Настасья, рубль целковый, заплати им и возьми у них горячее сердце и чтоб на ножах беспременно», – отвечает баба.

Библиотекарь принимает подписные деньги за месяц вперед и подает ей две книги: «Горячее сердце» Островского и «На ножах» Лескова.

Баба книг не берет и, озираясь по сторонам, смотрит на географическую карту, висящую на стене, на картины.

– Книги ваши готовы, можете взять их и идти, – говорит библиотекарь.

– Да они книг не велели брать, а вы пожалуйте мне горячее сердце. Я вот нарочно и тарелку с собой захватила, – стоит на своем баба. – «Принеси, – говорит, – горячее сердце и беспременно на ножах». Ну как я его по улице на ножах понесу? Вы уж мне на тарелочку…

Библиотекарь еле удерживается от смеха.

– Ты не поняла, моя милая, свою барыню, – пробует он разъяснить бабе. – Вот эти самые книги «На ножах» и «Горячее сердце» и называются. Бери их и смело неси своей барыне.

Баба недоверчиво качает головой.

– Нет, господин! Что морочишь-то меня? Полно шутки шутить, брось… – говорит она. – Я хоть и деревенская, а тоже русский язык понимаю. «Принеси, – говорит, – Настасья, мне горячее сердце», а про книги ни полслова…

– Да тут в книжке «Горячее сердце» и есть. Это пьеса. Она найдет.

Баба машет рукой.

– Толкуй тут! Где же это видано, чтоб в книжке сердце было?