Наших бьют! Кровавый спорт, американская доктрина и водоворот тупости

Часть I Мы – важнейшее слово в политике… Свинья недели… Шума много, а толку мало… Год роковых выборов… Конец «американского века»

Новые тупые

Что-то тут творится,

Но никто не знает что.

А вы, мистер Джонс?

Боб Дилан

Нет, сэр, даже не спрашивайте об этом. Мистер Джонс совершенно не претендует на то, чтобы знать, что происходит сейчас в Америке. Как не претендуют и все остальные.

В этой стране уже бывали непростые времена, но то, что началось с наступлением 2000-го, выглядит совсем уж безотрадно. Вот уже и на самолетах никто не летает… Мы живем в опасное время. Умным людям только и остается, что пожать плечами и признать, что они ни хрена не понимают. Единственные, кто сохраняет уверенность и спокойствие, – это новые тупые. Это начало конца того мира, к которому мы привыкли. Обреченность – вот наш удел.

Осенние месяцы в Америке никогда не бывают спокойными. Снова на работу, снова футбольный чемпионат… Осень наполнена ритуалами, это время странных ежегодных праздников – Хеллоуина с его бесовством, зловещего осеннего полнолуния, которое пагубно влияет на некоторых людей.

Осень – это всегда время страха, жадности и накоплений на зиму. Из стариков выколачивают долги, у больных и беспомощных отбирают последнее. Сборщики долгов хотят хорошенько подготовиться к ужасам января и февраля. Именно в это время, в самые футбольные месяцы, возрастает активность киднепперов. Организованные банды извращенцев похищают мальчиков и девочек прямо с улиц, чтобы затем, согласно обычаю, дарить детей друг другу на Рождество в качестве секс-рабов и игрушек.

Многое из происходящего отвратительно, но по крайней мере привычно. И есть вещи, которые произойдут в любом случае. Лобовое стекло обязательно заледенеет, глушитель взорвется, а в пробке тебя протаранит незастрахованный водитель на ворованной машине.

Так какого черта? Ведь как раз поэтому мы и покупаем страховку, правильно? Неизбежность этого кошмара делает его привычно домашним. И жизнь так или иначе продолжается. Конструкция может чуть-чуть покоситься, но основание останется незыблемым.

Ну-ну… А теперь подумайте еще раз, ребята. Оглянитесь вокруг. В воздухе повисло ощущение паники, а следом подкрадываются страх и неопределенность, которые возникают тогда, когда старые установки перестают работать, а такие надежные общественные институты оказываются вовсе не надежными… Грядут президентские выборы, но только никакого президента нет. Как водится, избрали новый Конгресс, но только это уже не Конгресс, во всяком случае, не тот настоящий Конгресс, к которому мы привыкли. И что бы он ни сделал, это будет беспомощно и жалко, как беспомощен и жалок тот, кто станет «новым президентом».

Это как игра за Суперкубок, когда вот уже 19-й раз назначают дополнительное время, а счет все еще не открыт… Или четверо звезд «Лос-Анджелес Лейкерс»[10] убиты в разных местах и при разных обстоятельствах, но в один и тот же день. Страх и ненависть неизбежны. Оставьте всякую надежду. Приготовьтесь к странностям. И познакомьтесь с каннибализмом поближе.

Всего хорошего,

док!

20 ноября 2000 года

Нечестная игра

Удача – это тонкая проволока между выживанием и гибелью, и очень немногим удается балансировать на ней.

Я никогда особо не верил в удачу, и мое чувство юмора всегда пребывало на темной стороне. Мохаммед Али, один из немногих, кого я считаю героем, однажды потратил время на то, чтобы объяснить мне, что «тут не до шуток. Самая смешная шутка на свете – правда».

Хо-хо! Надо обладать особенным складом ума, чтобы думать, что умные люди могут называть тебя весельчаком. Я таких вещей никогда не понимал.

Хантер С. Томпсон.

Страх и отвращение в Америке