Наших душ глубина (СИ)

— Я уж думала ты решил весь магазин скупить, — не выдержала я, и заворчала.

— Ба, это что такое, — Максим недоумевая посмотрел на меня. — Кажется кто-то недоволен.

— Ну, а как мы сейчас в пиццерию пойдём? С этими аулами, — пыталась я оправдать своё недовольство.

— Не пойдём, а поедем, а аулы в машине оставим. Так лучше?

Казалось ему вообще ничего не может испортить настроение. Мы шагали в сторону дома, Лёва довольный бежал рядом с Максимом, еле поспевая за ним.

В пиццерии как и в магазине Максим заказал в два раза больше того, чем мы могли съесть, у ребятишек разбежались глаза от такого разнообразия пиццы, я редко когда две брала, чаще всего мы ограничивались одной. Попробовав всего по кусочку Алиса с Лёвой попросились в игровую комнату, и мы за столиком остались одни.

— Почему ты не рассказывала о муже? — внезапно озадачил меня Максим.

— А что я должна была тебе рассказать? — я сделала вид, что не понимаю.

— Он бил тебя?

Максим придвинулся ближе.

— Я не хочу про это говорить.

— Я думаю, что да. Такие испуганные глаза бывают у людей, кто знает силу кулака.

— Я тебе отвечу на вопросы, только если ты ответишь на мои, — я довольно улыбнулась.

— Решила воспользоваться моими методами? — Максим рассмеялся, обнял и поцеловал в лоб, как целуют маленьких детей. — Ну хорошо, давай свои вопросы.

Внутренне я ликовала, но пыталась сохранить серьёзное выражение лица.

— Первый вопрос я уже спрашивала: где твои родители, сестры, братья, родственники?

— Я отвечу, но предупреждаю сразу, если я увижу хоть тень жалости ко мне — я уйду. Ты готова к таким последствиям? — Максим пристально смотрел мне в глаза, словно пытался прочесть мои мысли.

— Не увидишь.

— Ок, — и немного помолчав, продолжил. — Я не знаю своих отца и мать. Я вырос в детдоме. Может у меня где-то есть братья и сестры, но мне это неизвестно. В детдоме я жил с двух лет.

— Понятно. И за что мне тебя жалеть?

— А разве бедный мальчик, который рос без родителей не вызывает жалости?

— Извини, но нет, иногда жизнь с родителями бывает страшнее, чем без них.

— Ты меня пугаешь.

— Нет, я не про себя, у меня замечательная мама, правда отец нас бросил, и он правда козёл, но мама хорошая.

— Ну слава богу…

— Это у тебя пунктик такой в отношениях "чтобы не дай бог кто-то пожалел?", — перебила я его.

— Блин, ты читаешь меня как книгу, — Максим невинно моргнул несколько раз.

— А то! Я ещё и не такое умею, — я решила ему подыграть и изобразила крутого парня.

— Ну, а теперь твоя очередь рассказывать.

— Что именно?

— Про свою семейную жизнь.

Глубоко вздохнув, я начала рассказ с большой неохотой.

— Когда замуж выходила даже не догадывалась, что он грубый и агрессивный. Первые два года прошли отлично, хотя, конечно, звоночки были, — сделав остановку, я глотнула из стаканчика чай, чтобы опять не расчувствоваться. — Первый раз он ударил меня из-за Алисы, у неё резались зубы, несколько ночей толком не спали. Он закричал чтобы я заткнула её, я тоже в долгу не осталась, что-то грубо ответила и получила пощёчину.

— Почему сразу не развелась? — тихо спросил Максим.

— Не хотела ребёнка без отца оставлять, сама же знаю как это. Да и виноватой себя считала, вроде как сама грубо ответила. Меня воспитали с мыслью, что жена обязана идти на компромисс, жена должна слушаться мужа и не должна грубить.

— Что за домострой? Ты точно из нашего века?

Я усмехнулась.

— Максим, таких как я огромное множество. Не знаю какие тебе девушки попадались раньше, но многие мои знакомые боятся разводиться с мужьями потому что стесняются, что о них подумают или боятся остаться одни. Так и я боялась. Он ещё приговаривал "кому ты такая толстая нужна будешь, ты скоро в двери пройти не сможешь".

— Толстая? Где же ты толстая? — Максим удивлённо окинул меня взглядом.

— После родов я поправилась на двадцать килограммов. Это я после развода за себя взялась и похудела, правда ещё не до конца, килограмм пять осталось скинуть.

— Я иногда поражаюсь насколько люди себя не любят. Тебе не надо больше худеть, у тебя идеальная фигура.

Щёки вспыхнули румянцем и я смущённо замолчала, принимать комплименты никогда не умела, мне всегда становилось неловко. Чтобы скрыть своё смущение я переключила внимание на игровую комнату, присматриваясь что же там творят дети. Они весело лазили в бассейне с шариками, обкидывая друг друга.

— Хорошо, если ты была так воспитана, значит, что-то произошло раз ты решила развестись, — Максим продолжил эту неприятную тему.

— Да, ты прав. Произошло. Он стал бить детей.

В голове всплыла картина из прошлого, как Сергей держит маленького Лёву за голову и хлещет ремнем. А тот словно змея со шлепком закручивался вокруг тонкого тельца сынишки.

— Лёва случайно уронил его телефон и Сергей решил его воспитать… Синяки были по всему телу. Он потом сожалел, раскаивался, но мне будто кто по голове кувалдой стукнул… Когда узнал, что заявление на развод подала угрожал, что убьёт. Поэтому и съехали оттуда, — я быстро смахнула выступившие слезы и, посмотрев на Максима, улыбнулась. — Теперь я счастлива. И просто наслаждаюсь своей свободой.