Наших душ глубина (СИ)

Максим пристально смотрел на меня и молчал.

— Надо было разбить ему все лицо прежде, чем вырубать, — наконец он прервал молчание.

— Ну, а от тебя почему ушла жена? Мне кажется, от таких как ты вообще не уходят, — как только сказала это я сразу поняла, что выдала себя.

Брови Максима сердито нахмурились, а лицо стало каменным.

— С чего ты взяла? — сердито спросил он.

— Я видела фото у тебя дома, — осторожно ответила я.

— Ты рылась в моих вещах? — брови взлетели в удивлённый изгиб.

— Ну нет… как бы нет… я это. Я ящик в тумбочке только открыла, — на моих щеках можно было жарить яичницу. — А там фото лежало, я подумала, наверно, это твои жена и ребёнок.

Я посмотрела ему в глаза, в надежде понять, что же всё-таки случилось, хотела сказать, что-нибудь утешающее, но он внутренне весь закрылся, скрестил руки на груди, всем видом показывая, что не желает продолжать разговор.

Подбежал Лёва чтобы попить воды, и я, посмотрев на часы, предупредила его.

— Ещё пять минут и надо идти домой.

Но Лёва уже упрыгался и больше не захотел идти никуда. Тут же подошла Алиса и мы отправились домой, упаковав две пиццы с собой.

Глава 9

За окнами уже стемнело, часы показывали одинадцатый час, ребятишки весь вечер не отходили от Максима. Он играл с ними в игры на телефоне, в дженгу, в прятки с Лёвой, мне даже показалось, что он специально занимает себя лишь бы я опять не пристала к нему с вопросами. А я, склонившись над книгой, совсем не понимала о чем читаю, мои мысли постоянно улетали прочь от сюжета, и возвращались к разговору с Максимом. После того как он сказал, что сирота, я стала немного его понимать. Глядя на этого красивого, доброго мужчину, моё сердце сжималось, когда я представляла его одиноким мальчишкой, который остался наедине с миром. Хотелось обнять его, утешить, но нельзя — у него жгучая непереносимость чужой жалости к себе. Обнять-то я всё равно обниму, спать предстоит сегодня вместе — от этой мысли у меня побежали по спине мурашки. "Нет, нет, нет", — я тут же одёрнула себя, — " мы будем спать в одной комнате с детьми, так что успокоилась и выкинула из головы все мысли об обнимашках".

Пока я укладывала спать ребятишек Максим решил освежиться перед сном.

— Мама, ласскази сказку, — попросил Лёва.

— Какую сказку?

— Спят усталые иглушки.

— Так это песенка, — я улыбнулась от его выбора.

— Ну и сто, ласскази.

" Спят усталые игрушки, книжки спят…"

К моменту когда прозвучали последние слова песни Лёва и Алиса уже крепко спали. Эмоционально сложный день вымотал их без остатка. Наши диваны стояли недалеко друг от друга, между ними находился большой раскладной стол-тумба, который в советское время был в каждом доме.

Из ванны донёсся тихий шёпот Максима.

— Женя… Я забыл полотенце.

В верхнем шкафчике большой лакированной стенки, лежали постельные принадлежности, лишних ванных полотенец у меня не было, у каждого своё, поэтому я схватила первую попавшуюся простынь и, не заходя в ванную комнату, протянула её в приоткрытую ванную дверь.

— Ты серьёзно? — раздался смешок из-за двери.

— Что именно? — не поняла я.

Максим схватил руку и втянул меня к себе в ванную. Он стоял полностью обнажённый, капли воды блестели на его смуглой и гладкой коже. Непослушная взлохмаченная чёлка падала на глаза, от чего взгляд карих глаз казался ещё коварнее и хитрее. Он совершенно не стеснялся своей наготы, а у меня от стыда вспыхнули щёки и я поспешно отвела глаза.

— Женя, ты случайно не из монастыря сбежала? — он шагнул обнял меня, не давая выйти обратно.

— Н-нет, — сердце стучало как безумное, заглушая все мысли в голове. Не хотелось уходить из кольца его рук, но я прекрасно знала к чему могут привести его объятия.

— Почему же ты стесняешься меня? — он прижался губами к ямке за ухом, мягкие волоски щетины щекотали кожу. Он прикусил мочку уха, по телу пробежала дрожь. Я с трудом собрала мысли, чтобы ответить

— А что тебе больше нравятся женщины, которые набрасываются с криками "Я хочу тебя?"

Он прижался губами к коже и я почувствовала как он улыбнулся.

— Нет. Мне нравится твоя застенчивость, просто это такая редкость.

— Наверно, выглядит глупо. Всё таки я уже была замужем и двое детей…

— Я никогда не считал тебя глупой. Ты очень сильная, смелая… Я поражаюсь как ты всё вытерпела, — он повернул меня к себе и приподнял лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

— Знаешь какая твоя самая большая проблема?

Я мотнула головой.

— Ты не любишь себя, а зря, — он замолчал, и тут же продолжил. — У тебя красивые глаза, когда ты смеёшься они голубые, а когда грустишь или злишься они темнеют и становятся почти черными. Ты красивая, стройная, женственная, при этом ты думаешь, что не красива. Как? Скажи мне откуда такая неуверенность?

Максим ласково гладил мою спину и я понемногу расслабилась. Его слова словно благодатный дождь пролились в моей душе и там все цвело и благоухало.

Он поцеловал меня нежно едва прикоснувшись губ.

— Я бы хотел защитить тебя от всего плохого в этом мире. Тебя и твоих детей. Хотел бы просыпаться рядом с тобой каждый день и заниматься любовью.