Нашла коса на камень (ЛП)

НАШЛА КОСА НА КАМЕНЬ Сцѣны и характеры Изъ романа Роды Броутонъ: "Second Thoughts", by Rhoda Broughton

Рода Броутонъ, по самому характеру своего таланта, занимаетъ въ англійской литературѣ совершенно особое мѣсто. Она не рисуетъ яркихъ, бытовыхъ картинъ, не придумываетъ замысловатыхъ фабулъ, а замыкается исключительно въ интимной семейной жизни, картины которой, подъ ея перомъ, дышатъ поэзіей, правдой и теплотой. Интересъ ея произведеній, главнымъ образомъ, психологическій; мало кто изъ современныхъ романистовъ лучше ея умѣетъ нарисовать нравственный обликъ, особенно женскій; ея любимыя героини — существа крайне несовершенныя, но въ силу этихъ самыхъ несовершенствъ, тѣмъ еще болѣе живыя и реальныя. Миссъ Броутонъ не задается никакими широкими общественными задачами и идеалами, она, своей манерой, напоминаетъ живописцевъ-жанристовъ;- самыя обыденныя сцены ежедневной жизни не кажутся ей недостойными ея кисти, она съ любовью отдѣлываетъ детали, что и придаетъ ея произведеніямъ особенную симпатичность. Одна изъ ея любимыхъ темъ — переворотъ, какой производить любовь въ самой необузданной женской натурѣ; но никогда еще, насколько намъ помнится, она не изображала этого явленія подъ тѣмъ угломъ зрѣнія, подъ какимъ оно представляется въ «Second Thooghts», — этомъ симпатичнѣйшемъ изъ ея романовъ. Джильяна — главная изъ героинь миссъ Броутонъ, полюбившая человѣка, который стоитъ выше ея въ нравственномъ отношеніи; при безграничной гордости этой, весьма талантливо очерченной, молодой личности, подобный фактъ значительно усложняетъ вопросъ и даетъ возможность перу писательницы выказать всѣ тонкости ея анализа душевныхъ движеній во всемъ блескѣ.

I

Романъ начинаегся очень оригинальною сценой; наканунѣ новаго года все семейство почтеннаго сквайра Марло, съ чадами, домочадцами и гостями, въ числѣ которыхъ есть и личности очень полновѣсныя, занимается святочнымъ гаданьемъ, прыгая, лишь только часы пробили полночь, черезъ двѣнадцать зажженыхъ свѣчей; тотъ, кому удастся благополучно совершить такой прыжокъ, будетъ счастливъ въ теченіе цѣлаго года; тотъ, кто погаситъ одну изъ свѣчей, испытаетъ различныя невзгоды въ соотвѣтствующемъ ей мѣсяцѣ, если погасла первая — въ январѣ, вторая — въ февралѣ и т. д.

Всѣ присутствующіе могутъ льстить себя надеждой, — въ предстоящемъ году ихъ ожидаютъ однѣ радости, такъ какъ они побѣдоносно вышли изъ испытанія, — всѣ, кромѣ молодой племянницы сквайра, Джильяны Латимеръ: ея участь еще не рѣшена. Она стоитъ въ нерѣшимости, высоко приподнявъ шлейфъ бархатнаго платья и слегка наклонивъ впередъ свой стройный станъ. — Скорѣй! кричатъ ей со всѣхъ сторонъ. Она прыгаетъ и, о ужасъ! три первыя свѣчки гаснутъ. Со всѣхъ сторонъ сыплются выраженія сочувствія; Джильяна — любимица старика-дяди, въ домѣ котораго, со смерти его жены, играетъ роль хозяйки; дѣти его также ее обожаютъ и очень смущены такой неудачей.

— Январь, февраль, мартъ, — смѣясь считаетъ по пальцамъ красавица, — чтожъ! мои несчастія по крайней мѣрѣ скоро кончатся. — Но несмотря на свое кажущееся хладнокровіе, она предпочла бы, еслибъ прыжокъ совершился благополучно. На другой день все веселое общество, усердно работавшее надъ убранствомъ ёлки, отдыхаетъ отъ трудовъ, — въ это время Джильянѣ подаютъ карточку.

— Докторъ Бернетъ! съ недоумѣніемъ читаетъ она. — Ничего не понимаю.

Пока они съ дядей думаютъ да гадаютъ, кто бы это могъ быть, — самъ незваный посѣтитель появляется въ комнатѣ и, окинувъ взглядомъ всю группу, обращается въ Джильянѣ съ вопросомъ:

— Я обращаюсь къ миссъ Латимеръ?

— Это мое имя, — съ удивленіемъ отвѣчаетъ она.

— Въ такомъ случаѣ я долженъ просить васъ немедленно удѣлать мнѣ пять минутъ для бесѣды, съ глазу на глазъ, о важномъ дѣлѣ.

— Если вы по дѣлу, вамъ слѣдуетъ обратиться къ моему дядѣ, мистеру Марло, — замѣчаетъ она, горделивымъ движеніемъ руки указывая на хозяина дома.

— Извините, но дѣло мое касается васъ.

Тонъ, его такъ рѣшителенъ, что приходится сдаться.

— Въ такомъ случаѣ неугодно ли послѣдовать за мной, — съ натянутой вѣжливостью говоритъ Джильяна, переходя въ сосѣднюю гостиную. Она остается на ногахъ, желая этимъ дать понять непрошенному собесѣднику, что разговоръ долженъ быть непродолжителенъ; докторъ захлопываетъ за собою дверь и, ставъ противъ нея, говоритъ:

— Вамъ, вѣроятно, совершенно неизвѣстно — кто я такой?

— Не имѣю этой чести, — съ леденящимъ и величавымъ поклономъ, отвѣчаетъ Джильяна.

— Понятно, — нетерпѣливо обрываетъ онъ, сердито сверкнувъ глазами. — Я докторъ вашего отца, и онъ послалъ меня за вами.

— За мной! — съ ужасомъ и уже безъ всякаго величія восклицаетъ она;- быть не можетъ!

— Отчего же? — холодно отзывается онъ;- казалось бы вполнѣ естественно человѣку желать видѣть свое единственное дѣтище у своей постели.

Краска бросилась ей въ лицо отъ его укоризненнаго тона.

— Мнѣ кажется, — надменно замѣчаетъ она, — что пока человѣку неизвѣстны всѣ обстоятельства дѣла, онъ не долженъ позволять себѣ выражать своего мнѣнія.