Насилие

Тогда она повернулась к нему спиной, не желая видеть его лицо. Когда раздвижные стеклянные двери раздвинулись и вечерний ветерок пощекотал ее влажную, вспотевшую кожу, она сказала:

— Ладно, в чем дело, Лиза? Что теперь?

— О, я не Лиза, а что касается того, чего я хочу, ну, почему бы тебе не рискнуть предположить?

Вэл уронила телефон.

Он падал медленно, как во сне. Кошмарном сне. Она слышала, как его смех спиралью поднимался из динамиков, как завитки дыма.

Дерьмо.

Она упала на колени, вздрогнув, когда влага пропитала ее джинсы, пока нащупала телефон. Если шел дождь, он обязательно был в Вашингтоне. То же самое относилось и к этому печальному беспорядку, который она называла жизнью.

На линии воцарилась тишина, когда она снова поднесла трубку к уху. Вэл даже не слышала его дыхания. Была ли сим-карта повреждена мокрой травой? Часть ее все еще цеплялась за надежду, что ей все привиделось: даже безумие было бы предпочтительнее… этого.

— Лиза? — Счетчик на экране ее телефона молча отсчитывал продолжительность звонка. — Лиза? Ты здесь?

— Это всего лишь я, Вэл, — его голос. О боже, это был его голос. — Побереги дыхание. У тебя так мало осталось.

Его слова и скрытый за ними подтекст потрясли ее до глубины души.

— Ч-что ты сделал с Лизой?

— Почти ничего. Не сравнится с тем, что я планирую сделать с тобой. — Он выдержал паузу, красноречивую паузу, чтобы дать ей осознать его слова. — Она была очень сговорчива, твоя Лиза, и к тому же особо не сопротивлялась.

— Ты убил ее. — Ее колени снова стали мокрыми. Вэл снова упала в пучок травы и клевера. Ей было все равно. — Ты ведь убил ее?

Он ничего не сказал.

— О боже, — глухо проговорила она, — и Блейк… и эти девушки… ты убил их. Ублюдок. Я звоню в полицию прямо сейчас. — Этого не может быть… он — он чудовище.

— Я бы не стал этого делать, Валериэн. Скажи мне, какая погода в Вашингтоне в это время года? Холодно?

«Он гадает. Он не может знать».

— Откуда я знаю.

— Жаль. Я хотел выяснить, следует ли мне брать с собой теплое пальто, когда отправлюсь к тебе. Но наверно лучше что-нибудь легкое. В чем легко передвигаться. Что-нибудь, на чем не будет видно крови.

Вэл попыталась заговорить и вместо этого издала слабый, кашляющий вздох. Это было хуже, намного хуже, чем она себе представляла. Потому что потребовался кто-то психически нездоровый, кто-то абсолютно и недвусмысленно бессердечный, чтобы вообразить что-то такое ужасное.

— Д-держись от меня подальше.

Он издал звук, который она не могла истолковать, или, по правде говоря, у него не было названия, но он пробрал ее до костей.

— Попробуй остановить меня, — сказал он тихим голосом, от которого все волосы на ее теле встали дыбом. — Ты скоро узнаешь, насколько я грозный охотник, моя дорогая.

Часть разума Вэл откололась, и при отрыве этой важнейшей части все сдерживаемые ужасы и страхи, которые она безуспешно пыталась держать взаперти после всех этих лет, хлынули наружу, затопив ее сознание, как прорванная плотина.

— Нет. Я обыграла тебя. Ты не можешь этого сделать. Я обыграла тебя.

— Не совсем. — Тихим голосом, который она едва могла расслышать из-за собственного бешеного сердцебиения, он добавил:

— Надеюсь, ты все еще помнишь, как бежать.

Он отключил связь прежде, чем она смогла ответить.

Глава 8 Рябчик

Она чувствовала себя так, словно попала в клетку, и решетчатые стены сдвигались, сжимались, удушающе плотно. Его присутствие было таким, подавляющим и наэлектризованным. Непреодолимым. Несомненно, именно так чувствовала себя муха перед тем, как ее испепеляла электромухобойка.

Вэл обхватила себя руками. Его голос, такой соблазнительный, даже когда он угрожал ее жизни. Намеренно морочит ей голову. Как он мог все еще оказывать на нее такое влияние даже сейчас?

Мэри заметила, что она дрожит, и в своей обычной манере спросила, не случилось ли чего.

— Я просто переживаю о… экзаменах.

— Тебе не стоит переживать. Ты умная.

«Не настолько я умна». Если бы она была умной, то не вляпалась бы в эту историю.

— Я уверена ты прекрасно справишься.

И с этими словами Мэри разразилась тирадой о своих собственных заданиях и экзаменах, в то время как Вэл сделала нерешительную попытку создать вид, что слушает, пока одевается.

(Побереги дыхание. У тебя его так мало осталось).

«Вашингтон — большой штат, — сказала она себе. — Здесь сотни городов.

Но сколько телефонных кодов? У него есть телефон Лизы. У него есть мой номер».

* * *

Она была на пути к своей аудитории, когда увидела его.

Это случилось так неожиданно, так внезапно, что Вэл, споткнулась и остановилась как вкопанная. Она не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Ее конечности полностью окаменели. Все, о чем она могла думать, было: как он так быстро нашел меня?