Насилие (ЛП)

А потом Вэл разрыдалась, потому что ей было все равно, но все равно ровно настолько, чтобы еще переживать, что она не остановила его. И потому что, живое или мертвое, бьющееся сердце все еще может кровоточить.

Мэри шагнула вперед, как бы предлагая утешение, но, казалось, не могла заставить себя прикоснуться к Вэл. Как будто эта зараза была чем-то, что могло передаваться от одного человека к другому, как болезнь. Может быть, это так и есть. Иначе зачем бы люди говорили, что страдание любит компанию?

— Нам нужно пойти в полицию.

— Нет. — Вэл убрала руки от лица. — Нет, — яростно сказала она. — Никакой полиции. Ты что, не слышала меня?

— Вэл, он убийца... я не хочу умирать.

— Тогда не звони в полицию, — Вэл покачала головой.

— Ты не сможешь его поймать. Разве ты не видишь? Он слишком умен. Я пыталась. Я пробовала, и пробовала, и пробовала, и ничего хорошего из этого не вышло. Ты не можешь победить его. Ты не можешь бороться с ним. Ты должен играть по его правилам, или ты проиграешь — и он сломает тебя.

Мэри сделала шаг назад.

— Ты меня пугаешь.

— Тебе следует бояться. Ты должна быть в ужасе.

— Пожалуйста, просто позволь мне...

— Я сказала «нет». — Вэл выхватила сотовый телефон из рук Мэри. Он ударился о стену и разбился вдребезги. Она тяжело дышала. На каком-то уровне у нее была картинка самой себя, того, как она, должно быть, выглядит, с дикими глазами, помятая и растрепанная, конечности затекли после сна на твердой поверхности стола. Она знала, что, должно быть, выглядит безумной или близкой к этому, и не могла заставить себя переживать по этому поводу.

Адреналин захлестнул ее. Это был ключ от ее цепей. Это придало ей бодрости духа.

Осмелев, она сказала:

— Если ты вызовешь полицию, я буду отрицать. Я буду все отрицать.

— Вэл...

— Я покажу им свое лекарство. Они подумают, что я сошла с ума — что ты потакала мне, потому что не знала. Все люди с психическими заболеваниями нестабильны, разве ты не знаешь? Склонны убивать себя или других. — Она горько улыбнулась. — Прямо как в кино. Во всем виновата жертва.

Мэри ничего не сказала, но на ее лице застыло выражение, похожее на паутину.

— Послушай, только не звони в полицию, — сказала Вэл немного более спокойным голосом. — Я позабочусь об этом. Я обещаю.

Когда молчание Мэри затянулось, Вэл повернулась и вышла из комнаты, радуясь, что соседка не слышала, как колотится ее сердце.

Глава 14 Тубероза

Лиза звонила ей. Нет, не Лиза, а Он. Вэл знала, что должна сменить номер, но часть ее верила, что она заслужила эти секунды надежды и сильного сожаления. Это служило напоминанием о вине и ее сделке с дьяволом. Вэл взглянула на спящую Мэри и прошептала:

— Что?

— Я тебя разбудил?

Было три часа ночи, она стиснула зубы.

— А ты как думаешь?

— Думаю, что ты отчаянно нуждаешься в хороших манерах.

— К черту твои манеры.

Она вздрогнула, когда линия затрещала, неприятно пощекотав ее ухо.

— О, Вэл, Вэл, Вэл — тебе не нужно довольствоваться только моими манерами. Три дня прошли и закончились.

Просто так вся борьба покинула ее, когда желудок сжался, как папиросная бумага.

— Но сейчас три часа ночи, — запротестовала она. — Автобус... Я не думаю, что автобус ходит так поздно.

— Это не будет проблемой. Я отправил такси. Когда доберешься до места назначения, позвони мне.

Словно по сигналу, она услышала короткий громкий гудок снаружи. Мэри пошевелилась. Дерьмо. Вэл застыла на месте, но ее спящая соседка по комнате не проснулась — и, очевидно, Гэвин не собирался принимать «нет» за ответ.

У нее не было времени переодеть пижаму. Она натянула толстовку поверх майки и надев спортивные штаны, на цыпочках прошла мимо Мэри, поправляя сумочку на плече.

Такси высадило ее у дендрария.

— Подождите, — сказала она, — произошла ошибка.

— Проезд оплачен до этого места, — ответил водитель. — Никакой ошибки. — Он уехал.

Она слышала стрекотание насекомых, отдаленное журчание ручья. Грунтовые дорожки содержались в чистоте и тщательном уходе, но деревья и подлесок росли беспрепятственно дальше. Мосты, выкрашенные в веселый красный цвет, который ночью казался черным, соединяли две стороны берега,

Она набрала номер Лизы.

— Зачем ты привел меня сюда? Почему в дендрарий?

— На охоту, — заявил он.

— Это заповедник, — проговорила она. — Охота запрещена.

— Я привел свою дичь, — объяснил он. — Видишь ли, сегодня вечером я буду охотиться на тебя.

— Как в книге? — испуганно спросила Вэл. — Той ужасной школьной книге?

— У тебя есть примерно десять минут форы. Я предлагаю в полной мере использовать их.

Затем она услышала какой-то звук.

Это не мог быть Гэвин. Он ведь сказал, что у нее есть десять минут?

Она повернула голову, и белки ее глаз блеснули в темноте. Это прозвучало близко. Слишком близко чтобы быть робким животным. Вэл сошла с тропинки и, немного поколебавшись, нырнула в темно-зеленые заросли. Ветки зацепились за ее волосы и впились в кожу головы. Она бежала, прикрыв лицо рукой, чтобы защитить глаза от колючей ежевики и крючковатых веток.