Насильно мил ли будешь

— Верно, но рисунки сохранились. Я потратил много времени на разбор древних символов. Среди них есть один непонятный, его значение крайне сложно перевести, я так понял, что оно сродни слову стабильность. Я уверен, что теперь в присутствии Альтара твой дар всегда будет оставаться стабильным.

— Каким образом?

— Я понял причину, почему именно рядом с ним твой дар резко усиливался. Ты ведь давно его любишь?

При словах друга я смутилась, а Альтар крепче сжал руки на моей талии.

— Я понял это, когда проанализировал твое поведение. Без Альтара ты всегда вела себя более разумно и сдержанно.

Муж хмыкнул, а я захотела стукнуть Эрика. Друг между тем продолжил:

— Любовь — самая сильная из эмоций, поэтому цвет менялся и сила росла. В его присутствии ты всегда становилась сильнее. Когда вы провели этот обряд с браслетами, Альтар поделился с тобой такими своими способностями, как медленное старение, долголетие и тому подобное. Вот только не это главное, намного важнее действие упомянутого мной символа. Он как бы зафиксировал ваши чувства во времени и пространстве. Поскольку дар твой в тот момент был на вершине, то вполне возможно, что и он зафиксировался. Теперь эмоции вряд ли смогут на него повлиять, когда рядом будет твой муж.

Я в волнении прижала руки к сердцу, боясь спугнуть воспрянувшую надежду.

— Эрик, — обратилась я к другу, — это значит, что я, что мы… я смогу родить ребенка?

Друг как-то грустно склонил вниз голову и вздохнул:

— Понимаешь, Лея, когда его нет рядом, дар твой возвращается к своей изначальной форме, а чтобы не только забеременеть, но и выносить ребенка, тебе нужен абсолютно стабильный дар на все те месяцы, пока дитя растет и формируется. Муж же не сможет находится рядом с тобой каждую секунду.

Вот снова надежде не суждено было воспарить над суровой реальностью. Я покрепче сжала ладони и попыталась перевести тему:

— Что значит, наши чувства зафиксировались во времени и пространстве?

— Это сложно объяснить на словах. Но в целом, действие браслетов таково: во-первых, супруги погибают одновременно — это широко известный факт, во-вторых, им очень тяжело находится на расстоянии друг от друга длительное время. Помимо перечисленного, то, что вы ощущали в момент обряда останется с вами навсегда, а именно ваша любовь, физическое влечение, желание духовной близости. Если обряд проходил на пике эмоций, то теперь вы просто обречены испытывать постоянную потребность в обществе друг друга, в прикосновениях, разговорах и прочем. Причем данное желание существует, в общем-то, неосознанно. У вас даже со временем чувства не ослабеют.

— Вот это да! — воскликнула Маргарита, — Лея, какая же ты счастливая!

— В чем тут счастье? — возразил Эрик. — Это же ужасно, полнейшая зависимость друг от друга!

— Эрик, какие глупости, ты видишь, чтобы они вели себя, словно привязанные друг к другу собачонки?

— А я и не говорю о внешнем проявлении, а только о тех ощущениях, которые они не в состоянии контролировать. Они ведь сильные люди, вполне могут совладать со своими эмоциями или подавить их силой воли. Но только несмотря на это, чувства будут присутствовать всегда, вроде сильнейшего наваждения, от которого невозможно избавиться. Даже если внешне они будут вести себя как обычно, желание в душе никуда не исчезнет.

Да, ничего нового Эрик не сказал. Я и раньше не могла от этого наваждения избавиться, а теперь оно еще и закреплено магически.

— Зато они всегда будут любить друг друга и медленно состарятся вместе.

— Ну да, а если навредить одному, то пострадает и другой.

— Ты сам не знаешь, о чем говоришь. Сам пока ни разу не влюблялся.

— И не собираюсь. Это дикость какая-то — ваши чувства. Два абсолютно здравомыслящих человека совершили подобное безумие! И ладно Лея, девушки они более эмоциональны, но Альтар!

Решив поскорее заткнуть разошедшемуся другу рот, предложила ему провести эксперимент, как бы повел себя сам Эрик, доведись ему влюбиться.

— Ну уж нет, Лея. Я давно решил следовать в этом плане традициям. Женюсь на избраннице моих родителей, соблюду все законы. У меня ведь уже есть самая большая страсть в жизни — это любовь к науке. Не хочу становится сумасшедшим, подобно вам.

Вот всегда знала, что ученые — самые здравомыслящие люди на свете.

После слов Эрика я многое поняла. И то, почему меня постоянно тянет прикоснуться к Альтару и почему моя страсть остается столь же пронзительной, как в самом начале. Поняла даже, что никогда теперь мне не избавиться от этой неодолимой тяги, не изменить ничего, хотя Альтар предупреждал об этом заранее. Вот только не скажу, будто меня это не устраивало. Я ведь так долго добивалась его любви! Казалось, и жизни будет мало, чтобы насладиться каждым мгновением проведенным вместе. Если бы еще я могла подарить ему ребенка! Неосуществимое желание постепенно превращалось в навязчивую идею. Может тогда король помилует моего мужа и разрешит ему видеться с семьей? И пусть я не чувствовала его душевной боли, но прекрасно о ней догадывалась, слишком хорошо зная, каково это терять близких.