Насильно твоя

Где находится гостиница, я не представляла, но помнила название. Выяснила у прохожих направление и долго шла пешком. Что они сделали с брошенными вещами? Паспорт не могли выкинуть, решила я. Игра стоит свеч. Его либо отдали в полицию, либо он еще у них.

Когда я добралась до гостиницы и вошла в стеклянные, до блеска натертые двери, не представляла, что скажу.

Девушка за стойкой уставилась на меня – без особого интереса.

– Мне кажется, я оставила у вас вещи, – начала я. – Это было… в августе.

Сейчас меня прогонят. Я даже не знаю, какую правдоподобную версию выдумать, почему столько времени не возвращалась.

Девушка нахмурилась.

– В прошлом августе? – руки на автомате потянулись к компьютеру, а потом она опомнилась. – Марина! – заорала она. – Тут девушка спрашивает…

К нам вышла администратор. Вторая попытка опозориться.

– Думаю, я оставила вещи. В прошлом августе, – уверенно сказала я и сделала любезно-непроницаемое лицо, как у Эмиля. – Дорожная сумка, в ней документы. Мой паспорт.

Администраторша с озабоченно-непонимающим лицом обернулась к коллеге. «Кого ты мне прислала», безмолвно спрашивала она.

– Я не думаю… – сказала она. – У нас не было невостребованных вещей.

– Вы уверены? Я снимала… одиннадцатый номер, – вдруг вспомнила я. – Только его бронировали на моего друга.

– Проверь, – велела администраторша. Девушка зашуршала клавиатурой.

– Да. Действительно, номер снимали, – она кивнула. – Только вы ошибаетесь, номер был сдан. Двадцать пятого августа. Никаких вещей не было, и документов тоже.

Она уставилась мне в глаза бесконечно выжидающим взглядом. «Это все, чем я могу помочь. Проваливайте».

– Так он выехал? – не поняла я. – Вместе с моими вещами?

– Номер был оформлен на него. Девушка, слишком много времени прошло, – она начала злиться, видно, опасаясь, что сейчас на нее что-нибудь повесят. – Забытых вещей в номере не было!

Я выставила вперед ладони – только скандала или вызова полиции не хватало. Похоже, они боялись того же.

– Простите, – улыбнулась я. – Скорее всего, надо мной подшутили. Я пойду.

Я покинула гостиницу и, оглушенная, поплелась по тротуару.

Я была уверена, что все брошено! Оказывается, Лазарь прибрал за мной, забрал документы и вещи и съехал, а меня там словно и не было. Замел следы?

Двадцать пятого августа, сказала она.

Мы приехали двадцатого. Плюс два дня в городе… Получается, Лазарь съехал с моими вещами в день, когда… Это был исход третьих суток с Эмилем. Тем вечером за нами пришли, чтобы бросить в подвал.

Не думаю, что это случайность. Лазарь знал: мы засыпались, мне с Эмилем конец. Только взяли нас вечером, а из номера выезжают в первой половине дня.

Лазарь сбежал, а меня бросил на расправу. Логика в этом была, только жестокая. Пока терзали нас, у него было время уйти. Мстили тем, кто ближе, кто уже был в руках.

Только получается, он заранее знал, чем для нас кончится дело.

Ненавижу эту сволочь… Как я могла ему верить?

Я плюхнулась на скамейку в сквере, чтобы перевести дух.

И что теперь? Документов нет, денег тоже. Уличная табличка сообщала, что я нахожусь на «Садовой». У Эмиля здесь рекламное агентство – то самое, через которое он отмывал деньги.

Мысли снова вернулись к мужу.

«Мужу».

Я рассмеялась и закрыла лицо руками. Неужели второй раз попалась на это? На мужское вранье, которое едва не закончилось изнасилованием и моей смертью.

К побегу Эмиль бы обязательно подготовился. Я могла не замечать, но ему бы понадобились деньги. Знакомые, коллеги могли рассказать, чем он занимался в последние дни. Но телефонов у меня нет, а за агентством могут следить.

Но чем больше я об этом думала, тем лучше понимала, что хочу знать, что случилось. С Эмилем мы были связаны брачными узами, как два арестанта цепью. Вместе невозможно и порознь тоже.

И теперь, когда он исчез, я чувствовала себя осиротевшей. Не знала, кому верить и куда идти. И все бы отдала, чтобы услышать его голос: «все будет хорошо, маленькая». Пусть это неправда. Пусть.

Я понимаю свои шансы. А он бы разобрался, знаю.

Почувствовав, как дубеют пальцы, я выдохнула в ладони. Резко встала и свернула влево – к агентству. Шла, по-прежнему ничего не чувствуя внутри, кроме пустоты. Я хотела выяснить, что с ним случилось.

Глава 46

Около часа я наблюдала за входом.

Охранник на дверях выглядел безобидным, место людное. Я долго сомневалась, вдруг меня там ждут? Даже холод в области поясницы перестал успокаивать. Но других вариантов нет. У меня ни одной зацепки.

Внутрь я вошла в компании трех девушек. Как выяснилось, рекламное агентство было не единственной фирмой на этаже. Оно начиналось слева – коридор отгораживали стеклянные двери с синим логотипом. «Парус». Белые стены и потолок, серый ковер. Тихо, пусто, хотя свет горит. Все с шиком, с претензией. И это принадлежит моему мужу?

– Работает? – уточнила я у охранника.

Тот кивнул. Одновременно в коридоре появилась высокая женщина в деловом костюме и скрылась за соседней дверью.