Наследие

способен Киллиан. Отец не думал о таком. Он говорил, что отец Киллиана был в десять

раз хуже его сына. Я всегда поражалась, как у такого человека, как Киллиан, может быть

такой сын, как Дастин. Они были противоположными, и я поняла, что во многом

сказалось детство и дар Дастина. Он сделал из его бескорыстного человека.

Но в моей голове не было места для гнева Киллиана. Джек постарался.

– Готовность важна! – кричал Киллиан. – Ты хочешь, чтобы она умерла, Джек? Если

ты не готов, это и произойдет.

Я открыла глаза, Джек смотрел на меня в зеркало заднего вида.

– Ладно, – процедил Джек, глядя на улицу. – Тогда скажите хоть, почему вы не

хотите нападать на него.

– Потому что, – ответил Киллиан, – мы будем бегать по кругу. Маратака знает, что

мы будем искать его. Он хочет, чтобы мы искали, и он спрячется, Джек. Мы устанем, а он

наберется сил. Он вернется вдвое сильнее и убьет всех нас.

– Так что вы предлагаете? – спросил Джек. – Сидеть, пока существо готовится убить

нас?

– Нет, – Киллиан опустил руки на колени. – Мы будем ждать и тренироваться. Мы

будем готовы, когда он придет, и убьем его.

Джек молчал, эмоции отвечали за него. Я закрыла глаза и прижала ладони к вискам в

агонии.

Тревога Дастина была вдали. Я не могла ухватиться за нее. Меня пытала злость

брата.

– Аманда? – сказал Дастин уже громче.

Брат посмотрел на меня, в моей голове это ощущалось как взрыв.

– Что с ней? – спросил Джек.

Дастин уже знал ответ, мой разум не был закрыт.

– Это твои эмоции, – Дастин прижал ладонь к моему колену. – Они убивают ее.

Джек стиснул зубы.

– Я ничего не делаю.

Киллиан смотрел не на меня, а на человека рядом со мной. Тревор пошевелился.

Он поднял голову и сел ровнее.

– Что такое? – пробормотал он. Мое левое запястье болело из–за руки Тревора.

Никто не ответил ему. Дастин смотрел на дорогу, Джек говорил с ним в голове.

– Она не может, Джек, – сказал Дастин. – Или останови машину, или успокойся.

– Нет, – рявкнул Джек. – Не по моей вине она ощущает мои эмоции. Еще за злость

меня не ругали.

– Ты знаешь, что это не так, – резко заговорил Дастин, раня мои уши. – Ты думаешь,

она хочет ощущать твою боль? Она не только должна страдать сама, но и ощущает тебя.

Никто бы не хотел такие страдания.

– Я не выбираю, как чувствовать!

Дастин покачал головой.

– Поверить не могу, что ты с ней так.

– Нет, – прорычал Джек. – Половина случившегося – моя вина, Дастин. Я это

признаю, но другое – не мои проблемы.

Слова Джека ранили сердце, слеза покатилась по моей щеке.

Тревор нахмурился, его головная боль доносилась до меня.

– Думаю, я многое пропустил, – как обычно, Дастин и Джек не слушали его.

– Это твоя проблема, – заявил Дастин. – Если ты вредишь ей, намеренно или нет, ты

должен это исправить. Останови машину.

– Нет, – процедил Джек.

– Я тебя не понимаю! – заорал Дастин. Джек задел его. Дастин редко повышал голос.

Когда он так делал, он очень злился. – Ты говоришь, что наследие – самое важное, но сам

сейчас убиваешь его огромную часть. И, что важнее, Джек, ты убиваешь свою сестру, –

Джек молчал, я представила, что его разум пуст, как выражение лица. – Блин, Джек,

останови чертову машину!

Джек съехал на обочину и повернулся к Дастину. Его глаза были не просто

яростными. Только Дастин так выводил его. В этот раз ему пришлось. Дастин должен был

поставить Джека на место ради меня.

– Выйди из машины, – прорычал Джек Дастину, мое сердце колотилось. Я быстро

дышала от его голоса. Я обняла Дастина и уткнулась головой в его плечо. Мое дыхание

стало нормальным, но пульс все еще опасно колотился.

Тревор открыл дверцу машины.

– Я бы хотел посмотреть на кровавую бойню, но я лучше подышу воздухом, пока вы

разбираетесь.

Киллиан вышел за сыном и следил, чтобы тот не упал.

– Я пойду с тобой и сделаю звонок.

Тревор нахмурился.

– Что?

– Объясню позже, – он взглянул на нас. Киллиан расскажет Тревору, что тот

пропустил, пока они будут подальше от нас.

Я не думала, что Джек или Дастин слышали Киллиана или Тревора. Вряд ли они

заметили, что те ушли. Они испепеляли друг друга глазами, и это било меня по голове

кирпичами.

– Мне оставить ее в машине, Джек, – спросил Дастин, – пока ты будешь убивать

меня? Если так ты хочешь закончить все, то сделаем это. Если ты хочешь, чтобы Грегори

запомнил тебя таким, вперед.

– Он мертв, Дастин, – оскалился Джек. – Мой отец мертв. Нет рая, он не следит за

мной. Он помнит Аманду на грани смерти. Он мертв и не вернется.

– И чем помогут ее страдания и мое убийство? – спросил Дастин. – Чего ты хочешь,

Джек?

Слова Дастина лишь ухудшили эмоции моего брата. Они усилились, и мои руки

сильнее сжали Дастина.

– Выйди из машины, – процедил Джек, Дастин попытался убрать мои руки с себя.

– Нет, – с болью выдохнула я. – Не бросай меня, – я подняла голову и посмотрела

ему в глаза. Мне нужно было, чтобы он остался со мной. Только Дастин не давал эмоциям

Джека уничтожить меня.

– Аманда, – пробормотал Дастин. Он не хотел оставлять меня, но не знал, что делать

дальше.