Наследие

– Рейч! Прямо не знаю, что и делать… – начала, запинаясь, Элли, не успев еще войти в комнату. В руке она комкала промокший от слез бумажный платочек и, честно говоря, производила впечатление человека, у которого не все в порядке с головой. Но Рейчел и бровью не повела. Подвинувшись на постели, она похлопала ладошкой по освободившемуся месту, предлагая Элли присесть, и сказала:

– Расскажи мне все.

– Есть вещи, о которых я не могу рассказывать, – пробормотала с несчастным видом Элли, продолжая комкать платок, постепенно превращавшийся в мокрый бумажный шарик.

– Расскажи, что можешь. – Рейчел протянула подруге свежий бумажный платок и одарила ее оценивающим взглядом, словно пытаясь определить, что привело Элли к ней в столь неурочный час.

– Картер и я…

– Вы расстались, не так ли?

Элли замерла.

– Сейчас все только об этом и сплетничают, – объяснила Рейчел причину своей осведомленности. – Я хотела расспросить тебя, но… – Она вскинула над головой руки, словно в знак капитуляции, и Элли расшифровала этот жест следующим образом: «…но мы с тобой давно уже ни о чем не разговариваем». Осознание этого вызвало у Элли новый обильный поток слез, и Рейчел ничего не оставалось, как сочувственно похлопывать ее по плечу в ожидании, когда поток иссякнет и Элли вновь обретет способность говорить.

– Он жутко на меня разозлился, – наконец произнесла Элли, – поскольку считает, что я сделала кое-какие нехорошие вещи, которые невозможно простить.

– Это как-то связано с Сильвианом?

Элли чувствовала, что Рейчел прилагает немалые усилия, пытаясь изгнать из своего тона неодобрение, которое, впрочем, так или иначе прорывалось в ее интонации.

– Люди болтают, что вас с Сильвианом однажды ночью… когда его избили… видели, так сказать, вместе в лесу. Фактически народ считает, что ты закрутила интрижку с Сильвианом за спиной у Картера.

Элли словно пырнули ножом в живот, когда она попыталась представить, что испытывал Картер, слыша все эти сплетни. Она догадывалась, что ее случай давно уже обсуждают все, кому не лень, поскольку одно только избитое лицо Сильвиана не могло не возбудить самых широких толков. Не знала лишь, что сплетни примут именно такое направление.

«Несчастный Картер… да и я тоже… не самая счастливая на свете…»

– Мы не делали ничего такого, о чем говорят люди, Рейчел. – Она едва не задохнулась от эмоций, произнося эти слова – уж так хотела, чтобы ей поверили. – Сильвиан и я не… Мы не… Короче, он просто помогал мне… в одном деле. – Из-за того, что она не могла сказать правду, ее сбивчивые отрывистые объяснения было нетрудно принять за ложь. Чтобы этого не произошло, ей требовалось поведать всю историю целиком.

«Интересно, я вправе рассказать ей о Кристофере? Если разобраться, его уход из дома не имел никакого отношения к Ночной школе, по крайней мере, до недавнего времени. Нарушу ли я правила, если расскажу о нем?»

Приняв решение, что может сообщить об этом Рейчел, она испытала такое облегчение, что, объясняя ситуацию, в которую попала, застрочила как пулемет. Через минуту Рейчел уже знала и о письме Кристофера, и о ее сомнениях насчет Картера, и о решении обратиться за помощью к Сильвиану.

– Ох, Элли… – только и сказала Рейчел, когда та добралась в своем рассказе до этого места.

– Знаю, – прошептала Элли, комкая бумажный платок в пальцах. – Возможно, я допустила ошибку. А может, и нет. Но Сильвиан из-за меня чуть не погиб. А потом Картер послал меня к черту.

Сказав это, она вновь ощутила опасное пощипывание под веками, но, похоже, израсходовала весь отпущенный ей на этот день запас влаги, поэтому не проронила даже слезинки и сидела с сухими и воспаленными глазами.

В течение секунды, показавшейся вечностью, Рейчел внимательно исследовала ее взглядом. Элли знала, что Рейчел не больно-то жалует Сильвиана из-за инцидента во время летнего ночного бала и не доверяет ему.

«Потому что плохо знает его».

– Что вообще происходит между тобой и Сильвианом? – спросила наконец Рейчел. – Он тебе нравится? Ты испытываешь к нему теплые чувства? Я это к тому, что никто тебя за это не осудит. Как-никак во время пожара он спас тебе жизнь. А теперь еще и это… – Она помахала в воздухе рукой. – Такие вещи не забываются и по идее должны создать между вами сильное взаимное притяжение. Своего рода тесный дружеский союз. А такие вещи со стороны можно принять за союз совсем иного рода. Поэтому ничего удивительного нет в том, что многие рассматривают ваши отношения как… хм… любовные.