Наследие

— Давным-давно, Варрон Фракс, Бог-Император ходил по галактике и выбирал людей, чтобы заложить фундамент своего Империума. Он пришел на Гидрафур, где были огромные флоты, готовые ринуться в неведомое ради Него, и он посмотрел на повелителей звездолетов, и кого же он выбрал, Варрон? Он выбрал род Фраксов, чтобы они несли Его слово и Его хартию. Не буду лгать, что знаю, какова была ваша жизнь и каковы ваши мысли, сэр, но я знаю, что такое наследие семьи и что такое традиции. Не бросайте это бремя в пыль. К добру или к худу, Варрон, она ваша, и будет его. Наследие принадлежит ему, и вам, и вашему отцу, и Императору. Не отвергайте его, — она взглянула на его лицо. — Варрон, вы не хотите, чтобы хотя бы часть вашего наследия попала в руки подобных людей. Как и я. Я знаю о подобных умах столько же, сколько и вы. Так возьмите же хартию. Властью, данной мне, я объявляю вас наследником. Возьмите хартию и храните ее в безопасности от интриганов, воров и убийц. Возьмите ее.

Еще одно долгое мгновение Варрон пристально глядел на нее. Наконец, он протянул руку и сомкнул пальцы на простой тканевой обложке хартии. Помедлив секунду, он сжал ее твердой хваткой и забрал книгу из рук Кальпурнии.

— Нам нужна для этого какая-то церемония? — спросил он.

— Я думаю, мы уже ее провели, — ответила Кальпурния. — Теперь вы — вольный торговец Варрон Фракс.

Она поднялась.

— Я должна эскортировать вас к кораблю, а затем проводить из Гидрафура. Давайте организуем флотилию и заберем ваших жену и ребенка. Разгерметизируйте двери, пожалуйста, мы идем в ангар. Сестра Кроведд, ваши телохранители все еще с незаряженными болтерами? Можете дать им разрешение на перезарядку. А вы, Арбитрес, все за мной, — она набрала код на воксе. — Куланн, перешли сообщение, что все корабли эскорта «Ганн-Люктиса» должны перейти в состояние повышенной готовности. Пусть «Барон Микаль» тоже стоит наготове, мы собираемся… что? Повтори, — она снова сделала паузу, нахмурилась и выругалась. — Хорошо. Пусть с «Микаля» пригонят катер, и побыстрее. Мы выдвигаемся. Варрон, идем. Сейчас.

Двери начали открываться. Кальпурния подошла к сестре Кроведд и отсалютовала ей.

— Давайте свернем весь этот спор, сестра. Здесь нет никаких оснований для разбирательства, которое хотел устроить Симова. Хартия передана наследнику. Такова воля Императора, записанная в Его законе. Вы поможете ее исполнить?

Сестра-пронатус опустила голову и пробормотала что-то, что Варрон не расслышал. Однако Кальпурния поняла ее и жестом попросила его открыть книгу. Воинствующие сестры подошли и встали за спиной Кроведд, чтобы посмотреть на отметки: букву, каплю крови. Одна-единственная слезинка выскользнула из глаза Кроведд и стекла вниз по щеке.

— Этого достаточно, — тихо произнесла она, и они пошли к выходу.

Торжественность настроения была нарушена всего миг спустя. Там стоял усатый мужчина в униформе распорядителя флотилии, который пристально глядел на них, держа в руках гудящий автостаббер.

Тразелли так и не нажал на спуск. Снаряд из свежезаряженного болтера одной из сестер врезался в его солнечное сплетение, поднял в воздух и отшвырнул через ступени, а затем взорвался внутри тела в полуметре над полом коридора.

— Пойдем, — сказала Шира Кальпурния.

Дромон Экклезиархии «Дротик Омикрона», космос у Галаты

Когда люк «Дротика Омикрона» захлопнулся перед носом у старой фурии, размахивающей пистолетом, и корабль вырвался на свободу из причальной ячейки, Домаса Дорел обнаружила своего второго охранника, который лежал мертвым перед дверями кабины, рядом с нишей, в которой находились приборы управления связными устройствами дромона. Его шлем был сбит набекрень, на щеке виднелся один-единственный аккуратный лазерный ожог, выжженное отверстие, уходящее вглубь черепа. Она не сомневалась, кого в этом винить. Это сделал Рика, этот безнадежный неудачник с металлизированной головой, по приказу своего никчемного и вероломного хозяина-недомерка.

В галерее его не было, как и в центральном пассажирском проходе. Маленькое судно, тем временем, повернуло и, набирая скорость, начало уходить вверх от базы. Она ничего не слышала, кроме мягких звуков корабельных систем, и, когда она тихо обошла передние отсеки и вернулась к кабине, Рику по-прежнему было не видно и не слышно. Домасе ощутимо не хватало игольника в руке, но она была не совсем беззащитна: она убрала капюшон с высокого лба и ослабила повязку, которая прикрывала ее варп-око.

— Рика? — крикнула она, ступая по галерее, которая шла вдоль левого борта корабля. — Все кончено, Рика. Вы проиграли. Выходи. Хватит. Теперь остались только ты и я.

Ответа не было. Она подумала, не укрылся ли он в кабине или инженариуме, но нет, она ведь приказала экипажу запереться внутри.

— Скоро мы вернемся на наш корабль, Рика, там ждет Черрик. Ты же знаешь, что потерпел неудачу, не правда ли? Что бы ты ни планировал, я могу это остановить. Сдавайся, Рика, все кончено.