Наследие

Неудовлетворён Хван – недоёб! Оттолкнул Лю от комиссара. Тот – к берёзе корявой полным телом приник, объёмистый зад оттопыря, воет высоко, однотонно:

– Господи, поми-и-и-илуй! Господи, поми-и-и-и-луй!

Вставил ему Хван.

И на тон выше запел-завыл Оглоблин:

– Господи, поми-и-и-и-илуй!! Господи, поми-и-и-и-илуй!!

Три раза кончил Хван и отвалился, под партизан забайкальских одобрительные вскрики. Но – жив комиссар Оглоблин, хоть и кровь из межягодичья брызжет. Сразу очередь к нему выстраивается. Вставляют по очереди комиссару. Уже и весь его зад пухлый кровью окрасился, и голос сел. Уж не вопит он, а хрипит фальцетом:

– Господи, помилуй, Господи, помилуй…

И на девятом забайкальце валится комиссар на снег окровавленный, валится грузно, бессильно – душа вон!

После заебания побеждённых командир отряда Хван речь держал:

– Бойцы ЗАЁ! Мы победили старого врага нашего – УЁ! Злой был враг! Коварный! Долго он на нас нож точил! Мечтал в спину нам воткнуть! По-подлому! Нам, забайкальцам! Но не на тех напал! Мы не овцы, не олени, чтобы спину свою подставлять! Сколько они нам гадили! Сколько раз нашу добычу уводили! Три поезда наших заебли, пограбили! Ходили по пятам! Следили нас! Всё хотели сзади напасть! Сзади ударить! Как трусы! Все уссурийцы – трусы! А забайкальцы – герои! Мы никогда не гадим! Никогда в спину не бьём! Хочешь биться – бейся честно! Как воин! Как герой! Мы сегодня показали им, как надо биться! Честно! Как орлы! А не как лисицы! Не как барсуки! Мы бьёмся по-честному! А они бились по-подлому! И вот добились! Поглядите на них! Вот они, уссурийские лисицы! Вот они, уссурийские барсуки! Сидели по норам! Коварство копили! Злобу копили! Вылезали, чтобы напасть по-подлому! Заебать нас хотели! А мы напали по-честному! И победили! И заебали их насмерть! Потому что мы – забайкальцы! Мы герои! А они – падаль! Ура!

– Ура-а-а-аа!!

Поднял руку Хван. Стихло “ура!” партизанское.

– Теперь, когда мы уёбанцев налимовских заебали, пора гнездо их громить! И покончить с ними навсегда!

– Навсегда-а-а-а!

– Эскадрон, по коня-я-я-ям!!

Вскочили на коней железных забайкальцы.

– За мно-о-о-о-ой!!

Поскакал рысью конь Хвана по следу налимовцев. За ним – его бойцы.

– Запевай!

И загремел в роще берёзовой гимн ёбарей забайкальских:

По долинам и по взгорьям
От Байкала до Шилкй
Шли лихие эскадроны
Разъебать врагов полки!

Наливалися баллоны

Газом от “Шань Лан Хуа”[20],
И вдыхали эскадроны
Так, что падала трава!

Этих дней не смолкнет слава,

Не померкнет никогда —
Забайкальские отряды
Разъебали города!

И останется, как в сказке,

Как манящие огни, —
Мы ебали вас без смазки,
Волочаевские PNI[21]!

Заебали атаманов,

Заебали воевод
И на Тайпингьяне[22] славно
Свой закончили поход!

А в это время в пещере на Сунгари-реке победителей своих ждали. Застолье готовилось обильное, как всегда. Всеобычно Анфиса краснолицая победные застолья приуготовляла, но тут ей Жека вызвался помочь, рассказав, как поваром на зоне работал и начальству лагерному банкеты закатывал.

– Я все соуса знаю, могу кулебяку шестиярусную сбацать, могу буайбес замутить из какой хошь рыбы, а могу и целого оленя запечь, – загибал он свои пальцы заскорузлые.

Жеке Анфиса поверила.

И оттянулся он с банкетом праздничным по полной. Сразу после ухода партизан на дело началось кашеварство в укрывище подземном: разделали на кухне двух кабанов, четырёх гусей и двенадцать тетеревов; из голов кабаньих и кореньев лесных суп сварили, из печёнки гусиной и жира нутряного кабаньего Жека паштет приготовил для комсостава, Анфиса четыре сотни пирогов с салом кабаньим напекла, тетеревов Жека в углях в глине запёк, гусей на куски порубил и потушил с сушёными яблоками-грушами, сделал три соуса – из белых сушёных грибов, чесночный и луковый. Сердца кабаньи Анфиса в горшочке под тестом запекла, кабаньи почки Жека приготовил в мадере, что в баре у комиссара оказалась, а кабаньи мозги обжарил в муке исключительно для командира с комиссаром. Самих же кабанов на вертелы насадили и долго на медленном огне томили.

Натопили в пещере печи жарко, накрыли столы длинные, положили на них венки из трав сушёных и сели ждать героев УЁ. Знали все в укрывище: после ебли победной, адской партизаны всегда и голодны адски.

Во время готовки Аля и Оле, как и большинство обслуги партизанской, поварам помогали.

Аля пирожки лепила, Оле с другими мужчинами с кабанов шкуры сдирал, гусей и тетеревов щипал. Другие женщины этими перьями подушки набивали. Гера с истопником печами занимались, топили, дрова носили, подкладывали.