Наследие богов, или рождественские приключения О'Коннеллов (СИ)

Имхотеп с Анк-су-намун находились на носу судна. Во-первых, так Рику было легче следить за ними, ибо они были постоянно на виду. А, во-вторых, жрец, привыкший к роскоши и потому испытывающий к задрипанному судёнышку явное презрение, находил переднюю его часть наиболее чистой, а значит, пригодной для своего обитания. Его подруге было, кажется, всё равно: Анк-су-намун больше беспокоило собственное будущее, чем окружающая обстановка или отсутствие комфорта. Она смотрела куда-то вдаль, а Имхотеп же пристально рассматривал профиль девушки.

Наконец, она не выдержала и произнесла:

— Зачем ты сделал это?

— Что именно?

— Ты понимаешь, — ответила египтянка, но всё равно объяснила. — Настоял, чтобы они воскресили и меня. Для чего я тебе?

— Мне кажется, нам нужно кое-что прояснить. Ты ничего не хочешь рассказать мне? — спокойным голосом произнёс он, подсаживаясь ближе.

Женщина вздрогнула и повернула голову в сторону жреца. На её лице он прочёл неподдельную печаль, отчего Имхотепу захотелось тут же обнять Анк-су-намун, прижать к себе и поцеловать. Но он сдержался, внешне оставшись невозмутимым: пусть считает, что он всё ещё зол на неё, и попробует объяснить свой поступок. Вздохнув, она ответила. При этом египтянка не отвела глаз в сторону.

— Что ты желаешь услышать? Извинения? Что ж, вот они: прости меня! Я даже готова встать на колени, если ты потребуешь! Но разве они могут оправдать мою слабость? Уверена, ты возненавидел меня тогда, и я это заслужила! Ты столько ради меня сделал, столько вытерпел, а я оказалась столь неблагодарной, что даже не подала тебе руки! О, быть сожранной заживо этими проклятыми жуками — справедливая участь для меня!..

— Почему ты это сделала? — наконец-то, вопрос был задан прямо.

— В первый раз в жизни я по-настоящему испугалась! Не знаю, это нахлынуло на меня так внезапно… вся эта обстановка: рушащаяся пирамида, языки пламени, крики сонма мертвецов… А ещё что-то другое… усталость, что ли… опустошение от осознания, что нашим планам снова пришёл конец. Царь скорпионов был повержен не тобой, и армия Анубиса отправилась в небытие…

— Значит, ты разочаровалась во мне?

— Я вдруг поняла, что хочу жить… просто жить без всяких там попыток подчинить себе этот мир! — вместо прямого ответа сказала египтянка.

Здесь она не выдержала и отвернулась, стараясь унять нахлынувшие чувства и готовые потечь из глаз слёзы. Имхотеп молчал, размышляя над её словами. Анк-су-намун же, справившись с собой, заговорила снова.

— Знаешь, там я часто задумывалась над тем, как сложилась бы наша судьба, если бы тогда мы не… убили Сети. Скольких страданий можно было бы избежать, не случись между нами…

— Не надо! — перебил её жрец. — Что сделано, то сделано. Былого не воротишь. Мы оба взрослые люди, и свой выбор сделали.

— Да уж, но что получили взамен?

— Но мы ведь живы!

— По прихоти вчерашних врагов! А что, если затем они передумают и решат снова избавиться от нас?

— Я не допущу этого!

— Да? Как же? Ты ведь дал эту клятву!

— Клятву можно нарушить при определённых условиях, а с десятью сферами в руках меня не сможет остановить уже никто! — с мрачным торжеством объявил Имхотеп.

— Значит, всё заново? Очередная попытка стать властелином мира? — в голосе женщины чувствовались горечь и пессимизм.

Верховному жрецу это не понравилось: неужели он всё же ошибся в Анк-су-намун? Не стоило ли оставить её в мире мёртвых? Ему не приходило на ум, что ответить, но тут голос О’Коннелла откуда-то сзади вклинился в их диалог:

— Эй, что там у вас происходит?

Дело в том, что всё это время жрец и его бывшая возлюбленная общались на древнеегипетском и под конец перешли на повышенные тона. Логика подсказывала Рику, что, скорее всего, они просто выясняют свои отношения, но в то же время его не оставляли сомнения, что Имхотеп может попытаться обмануть их. Слишком уж он был хитрый и слишком много знал из области магии и колдовства. Так что клятва, которую истребовал с него Ардет Бей, могла и не стать абсолютной гарантией порядочности жреца.

— Не лезь не в своё дело! — грубо осадил О’Коннелла Имхотеп, а Анк-су-намун добавил, уже едва слышно. — Не вздумай выдать моих планов.

— А ты не дерзи! — не смог смолчать Рик, но от дальнейшего спора уклонился. Во-первых, портить отношения со жрецом по своей инициативе он не собирался, а, во-вторых, он уже настолько устал, что был просто не в силах вести дальше перепалку, даже если она была лишь словесной.

На его счастье проснулся Ардет Бей и приготовился сменить Рика у штурвала. Перед тем, как пойти на корму, к жене и сыну, он обменялся с меджаем взглядами и, мотнув головой в сторону Имхотепа и Анк-су-намун, коротко произнёс:

— Приглядывай за ними.

Ардет Бей понимающе кивнул, хотя ему не надо было напоминать об этом. Он встал за штурвал и коротко глядел местность вокруг, насколько это позволял тусклый свет фонарей, развешенных по периметру рубки, — хотел определить местоположение.