Наследие Дракона

– Неприятности будут только в том случае, если тебя поймают, – напомнила ему Сулейма.

– Значит, неприятности у меня точно будут, – сказал Матту, – потому что ты меня уже поймала.

Он наклонился, чтобы ее поцеловать…

…И в эту ночь Сулейма, к вящему своему удивлению, узнала, что в мире есть кое-что получше скачки на лошади, охоты и сна.

39

Только что вылупившаяся мантида села на задние лапки, чопорно скрестив передние на маленьком перламутровом брюшке. Вспыхнув солнечным зайчиком, она развернула свои тонкие крылья, наклонила в сторону головку и зашипела.

– Только посмотри на себя! – выдохнул Дару. – Чудесная девочка! Хочешь со мной дружить?

Хрупкая, тонкая, как перышко, антенна слегка развернулась, и радужный блеск засиял в многогранных глазках. Милое маленькое треугольное личико мантиды склонилось на другой бок, и она снова зашипела. Дару подумал, что еще никогда не встречал такого чудесного существа.

Поймать дикую мантиду было делом не из легких. Руки и ноги у подмастерья стерлись до крови, одежда истрепалась и запачкалась, а дыхание никак не могло войти в привычный ритм после долгой прогулки по мосту, которым обычно пользовались разного рода оборванцы. В воздухе стоял неприятный запах серы и хозяйственного мусора и странный дрожжевой запах с оттенком корицы, от которого у Дару сворачивался желудок и появлялась тяжесть в легких, но Ашта сказала ему, что, если он хочет раздобыть собственную мантиду, придется поймать дикого детеныша и обучить его лично.

– Если ты умеешь договариваться с тенями и бросать в них ножи, – сказала она, поддразнивая его, – то поймать крошечное насекомое для тебя уж точно не составит труда.

Атукос просто кишел мантидами. Величиной с ворону и зачастую такие же умные, эти насекомые привлекли внимание Дару своим ярким окрасом и обаянием. Сам ученый мастер Ротфауст говорил, что у него с ними особые отношения. Однако эти очаровательные домашние любимцы, специально приученные к рукам и способные передавать послания в виде сладких маленьких мелодий, были роскошью, доступной лишь богатейшим жителям Атуалона. У подмастерья повелительницы снов уж точно не было средств на подобное приобретение. Именно поэтому в один особенно жаркий день Дару оказался за стенами города в надежде найти собственного малыша мантиды, прежде чем торговцы насекомыми поймают его в свои маленькие черные сети. Предыдущие вылазки не принесли ничего, кроме кладок яиц, любопытного черепа и панциря мертвой мягкотелки, но на этот раз Дару подошел ближе к полям с жуками и был вознагражден за собственную храбрость – вернее, будет вознагражден в том случае, если сможет поймать только что вылупившуюся перламутрово-золотую мантиду, которая застыла рядом с тонкой петелькой у кончиков его пальцев.

Ашта показала Дару, как скручивать и заплетать петлю таким образом, чтобы он смог поймать хрупкую малышку, не причинив ей никакого вреда, и как смачивать шнурок в мускусе орхидеи сорта «кошачья лапка», но существо, которое он себе присмотрел, было очень осторожным. Мантида приподнялась на задних лапках – ее усики анализировали запах сладкого мускуса – и в несколько витков обернула одну из антенн вокруг передней лапки.

Сделав нерешительный шаг к петле, она остановилась. Затем сделала второй шаг, покачивая, дергая и заплетая антенну… третий шаг, и она оказалась в его распоряжении. Дару нежно потянул за край шнурка, и аркан захлопнулся на маленькой палочке, которую он поставил с такой осторожностью, что та схлопнулась вокруг крошечного насекомого, прижав к тельцу крылышки и передние лапки. Палящее солнце и вонь отходов заставляли подмастерье со всех ног нестись по хорошо утрамбованной дорожке. Ножи давили на ребра и бедро, мокрые от пота волосы липли к вискам, но эйфория от одержанной победы обдавала Дару волнами, и он чувствовал, как на его лице расцветает улыбка.

– Привет, моя сладкая! – щебетал он мантиде.

Она затихла, точно заранее страшась своей нерадостной доли. Ее рот открылся, длинный язык вывалился наружу и попробовал шнурок на вкус. Мантида издала тонкий, мягкий свист, но не предпринимала никаких усилий для того, чтобы выбраться. Может быть, она не знает, как сражаться? – подумал Дару. – Или же боится даже пробовать. Он пригнулся ближе, подталкивая ее на свою вытянутую руку, а потом остановился и подержал свою новую мантиду, любуясь ее тонкой красотой и собственной дерзостью. Дару сложил ладони чашечкой вокруг нее и погладил ее подушечкой пальца по спине, напевая мелодию без слов.

– Пакка, – сказал мальчик и улыбнулся, когда мантида склонила головку набок. – Пакка. Тебе нравится это имя? Оно означает «капли дождя на речной глади».

Сам он никогда не видел, как падают в реку капли дождя, но, должно быть, это очень красиво.

Что ты делаешь с этим насекомым?

Дару замер и развернулся, встретившись лицом к лицу с вашаем и защитным жестом прижимая Пакку к своей худосочной груди.