Наследие греха

Подошли два автобуса из Сьюингбери – один с надписью «Автовокзал. Кингзмаркхем». Генри не отрывался от выданного ему на руки документа, невольно сравнивая эвфемизмы агентства с теми описаниями дома, которые были ему знакомы по стенограмме процесса, когда рядом с ним притормозила красивая серебристая машина.

– Мистер Арчери!

Он обернулся на голос, и в глаза ему ударил сноп солнечных лучей, отраженных изогнутыми крыльями и сияющим капотом. Но даже на фоне жидкого серебра машины платиново-золотистые волосы Имоджен Идд ослепляли, точно фотовспышка.

– Я еду в Стовертон. Вас подвезти? – предложила она.

На него вдруг накатила волна смехотворного, ликующего счастья. В ней утонуло все – и сочувствие Чарльзу, и жалость к Элис Флауэр, и ощущение собственной беспомощности перед сокрушающей все колесницей закона. Даже не пытаясь понять природу той необъяснимой, опасной радости, которая вдруг толкнула его вперед, пастор шагнул к машине. Ее металлическое тело, казалось, дышало огнем, под руками словно полыхало текучее серебристое пламя.

– Сын взял мою машину, – сказал Генри. – Правда, я еду не в Стовертон, а в одно место по дороге туда – в дом под названием «Приют Победителя».

Идд едва заметно приподняла брови, точно от удивления, и он решил, что ей, как и всем вокруг, известна его история, потому что она посмотрела на него немного странно. С сильно бьющимся сердцем он сел в пассажирское кресло рядом с ней. Непрекращающееся ритмичное биение в левом боку стало слишком энергичным, почти болезненным, и мужчина даже испугался, что, если оно не успокоится, ему придется прижать руку к левой стороне груди.

– Пес сегодня не с вами, – сказал он.

Ее машина к тому времени уже влилась в поток машин на дороге.

– Для него сейчас слишком жарко, – сказала Имоджен. – Но вы, конечно, не думаете купить «Приют Победителя»?

Его сердце притихло.

– А что, вам знаком этот дом? – поинтересовался ее пассажир.

– Раньше он принадлежал родственникам моего мужа.

«Идд, – мелькнуло у викария в голове, – Идд». Он понял, что ничего не слышал о судьбе дома после смерти миссис Примеро. Возможно, он и принадлежал какому-нибудь Идду до того, как в нем открыли приют для старух.

– У меня есть ордер на осмотр и ключи, но покупать я, разумеется, не собираюсь. Дело в том, что… э-э-э…

– Любопытство? – Имоджен вела автомобиль и не отрывала глаз от дороги, но священник ощущал ее устремленные к нему мысли так же ясно, как направленный на него взгляд. – Вы любитель преступлений? – Здесь было бы уместно назвать его имя, закончив им свой вопрос. Но она этого не сделала. Как показалось пастору, не сделала потому, что обращение «мистер Арчери» прозвучало бы слишком официально, а имя собственное, наоборот, чересчур интимно. – Знаете что, а поеду-ка я с вами, – вдруг решила женщина. – Все равно в Стовертоне меня ждут не раньше половины первого. Я хочу быть вашим гидом, вы позволите?

«Имоджен Идд будет мой гид…» Всю дорогу эта фраза неотвязным минором звенела у Генри в ушах, точно строка из старинного мадригала. Он ничего не ответил, но дама, должно быть, приняла его молчание за согласие, потому что не высадила его у калитки, а решительно свернула на подъездную аллею – туда, где за кронами деревьев маячили многочисленные темные фронтоны.

Дом даже ясным летним утром казался угрюмым и мрачным. Деревянные стропила, перекрывающие здесь и там желто-коричневую кирпичную кладку, были изрядно изъедены временем, а два окна оказались разбиты. Между настоящим домом и его снимками в витрине агентства общего было не больше, чем между рекламными фото курорта и реальностью, которая обычно встречает отдыхающих. Фотограф-профессионал то ли нарочно не снимал, то ли затем каким-то образом удалил из кадра и сорняки, и заросли ежевики, и гнилые оконные рамы, держащиеся на честном слове, и пятна сырости на стенах, избежав таким образом ощущения унылой заброшенности, свойственного этому месту. А еще он как-то ухитрился сгладить впечатление громадности, которое производил дом, – на снимке он имел вполне соразмерный человеку вид. Калитка перед домом была снята с петель, так что серебристая машина Имоджен скользнула вдоль подъездной аллеи прямо к подъезду и замерла у крыльца.