Наследие Ирана

Картина борьбы Александра с последним Дарием в европейской литературе уже давно изображается как битва Давида с Голиафом, однако в действительности положение было совсем иным. Широко распространенный в греческих полисах обычай отправлять в изгнание всех нарушителей законов и политических противников способствовал тому, что большое число греков постоянно находилось на чужбине. Многие из этих изгнанников становились наемными солдатами (ситуация, напоминающая французский иностранный легион), и именно они составляли основную ударную силу армий древнего мира. В ахеменидском войске греческих наемников было значительно больше, чем персов, что объясняется и изменениями во внешней политике Ахеменидов: в правление Ксеркса рост территории державы прекратился, наступил сравнительно спокойный мирный период, и военная мощь империи была ослаблена. В войсках Дария III, сражавшихся с Александром в битвах при переправе через реку Граник, при Иссе и при Гаугамеле, греческие наемники играли важную роль. Ратные подвиги греческих гоплитов были общеизвестны и приводили в трепет всю Азию. В источниках, например, рассказывается о том, что во время похода в Египет персидские отряды обращались в бегство при виде египтян, имевших греческое оружие, но стойко сражались с греками, носившими египетское одеяние 1. Когда Александр двинул свою объединенную македоно-греческую армию против империи Ахеменидов, он действовал не безрассудно, как могло показаться с первого взгляда. Большинство греческих авторов, стремясь превознести доблесть македонского царя, несомненно, значительно преувеличивает численность ахеменидского войска и преуменьшает потери армии Александра. Нереальность цифр, которые приводят историки походов Александра,— факт широко известный; по крайней мере при описании одного сражения он подтверждается поразительным несоответствием между приведенным числом убитых и раненых в армии Александра 2. Можно полагать, что в битве при Гранике армия Александра имела значительное численное превосходство, в сражении при Иссе силы сторон были почти равны, а при Гаугамеле Дарий III имел гораздо больше войск, чем Александр. Но во всех этих сражениях неизменно проявлялась разница между дисциплинированной и слаженной военной машиной Александра и плохо управляемыми пестрыми отрядами Дария. То, что Дарий при Гаугамеле бросил в бой колесницы с серпами, было, очевидно, лишь признаком его слабости, актом отчаяния, на который он вынужден был пойти, чтобы любой ценой попытаться остановить грозного завоевателя. Превосходная ахеменидская конница чуть было не решила исход этой битвы в пользу Дария, но его пехота не смогла противостоять македонской фаланге и другим подразделениям армии Александра. Полезно напомнить об этом лишь для того, чтобы внести коррективы в несколько одностороннее освещение походов Александра у греческих авторов. Эти уточнения ничуть не вредят оценке полководческого гения Александра и доблести его талантливых офицеров. Если бы на персидском троне был не Дарий, а кто-нибудь другой, события могли бы развернуться иначе. К сожалению, история страны, как и жизнь каждого человека, полна всевозможных «если».

Можно предположить, что династия Ахеменидов утратила власть над народами, если не реальную или политическую, то, во всяком случае, символическую. Не исключено, что Ахемениды никогда не пользовались у персов такой популярностью, как пришедшие им на смену более поздние династии. Как бы ни было сильно представление об «арийском единстве», оно не может сравниться с позднейшим «иранским национализмом», представлением об единстве иранцев, для которого, как и для всякого национализма, характерна лояльность по отношению к правителю. Законность царской власти могла по-прежнему признаваться, даже без соблюдения верности государству или народу, хотя вторжение Александра сильно поколебало представление о легитимизме, по крайней мере в Восточном Иране. Как бы то ни было, Дарий после бегства с поля боя в сражениях при Иссе и Гаугамеле утратил авторитет у большинства своих подданных, в панике отступал все дальше на восток и в конце концов был убит своими сторонниками. Судя по тому, что сатрап Бактрии Бесс, возглавивший мятеж против Дария, объявил себя его наследником и принял ахеменидское тронное имя Артаксеркс, можно предположить, что Дарий был готов сдаться Александру, а Бесс и его сторонники решительно воспротивились этому намерению.