Наследие Изначальных

— Вот и я говорю, что у тебя не было другого выбора и ты, рано или поздно, принял бы участие в творящемся сейчас хаосе. Только ситуация была бы гораздо хуже… Цели мятежников стали бы реальностью и уже тебе пришлось бы выступать в роли оппозиции!

— Слишком много «бы» — со вздохом ответил я, — Но ты прав. Нужно продолжать начатое, а не стонать о своих сложностях. Кстати планы мятежников для нас все ещё остаются тайной…

— А вот это недоразумение мы вполне можем исправить, — зловеще улыбнулся Дикуэл, — Как раз выдалось свободное время для разговора по душам и настроение подходящее!

— Хочешь пообщаться с пленником?

— А ты нет?

— Нет, но понимаю, что это необходимо, — ответил я, — У меня нет необходимых навыков для подобных бесед. Максимум, что я могу, это определить какие эмоции испытывает цель.

— Серьёзно? — удивился спутник, — И со мной так можешь?

— Конечно, — кивнул я, — Ты сейчас испытываешь недоверие и злость. Возможно недоволен моим состоянием.

Пики эмоций человека мгновенно выровнялись, а на лице появилось немного отстраненное выражение.

— А ещё ты потрясающе владеешь своими чувствами, — сообщил я, — Кроме тебя, никого не встречал с подобным уровнем контроля.

— Отлично, — хлопнул в ладоши человек, — Теперь все гораздо проще. При допросе будешь ориентироваться на страх и гнев. Если после вопроса пленник будет бояться или злиться, то значит знает ответ. Надеюсь эта схема будет работать на твоём сородиче.

— Есть сомнения? — спросил я. Предстоящая процедура вызывала во мне стойкое отторжение. Одно дело убить врага в бою или ради еды и совсем другое — пытать беззащитную жертву. В том, что мятежник не станет говорить без существенных аргументов я не сомневался.

— До этого пробовали только на троггах, — с сожалением ответил человек, — Но шансы есть.

— Ты уже занимался этим раньше? — прекрасно зная ответ, все же спросил я.

— Да, — твёрдо глядя мне в глаза ответил спутник.

— Тогда не стоит тянуть, — сказал я и мы направились в грузовой трюм. Все было бы гораздо проще, если бы я мог просто сожрать пленного гиртама, но часть воспоминаний магистра Рипака чётко говорила, что этот способ не сработает и у меня не было оснований этому не верить.

Куча парализующих снарядов стала значительно меньше. Вещество постепенно испарялось и охранные дроны делали новые выстрелы только по мере необходимости. Дикуэл активировал транспортную тележку с небольшим манипулятором и погрузил на неё парализованного пленника. По дороге к выходу, он положил на специальную полку набор инструментов, скотч и большой моток толстой проволоки.

— Куда дальше? — с тревогой следя за приготовлениями напарника, спросил я.

— Пойдём в самую большую каюту, — безразлично ответил Дик, — Телега пролезет только туда, а тащить нашего информатора на руках я не хочу.

Всмотревшись в эмоции человека, решил, что он поставил какой-то блок. У нормального разумного не могло быть настолько ровного фона, тем более перед такими событиями!

Прибыв на место, Дикуэл деловито выгрузил мятежника и стал привязывать его проволокой к стулу. Парализующие снаряды немного мешали, но через десяток минут фиксация пленника была завершена. Нам пришлось ждать ещё почти час, прежде чем с головы гвардейца испарилось достаточное количество парализующего состава и он смог говорить.

— Вы умрёте страшной смертью, черви! — выплюнул мятежник. Это были его первые слова и в ответ Дик мило улыбнулся.

— Замечательно, что ты уже можешь говорить! — произнёс он.

— Ты пожалеешь о том, что оставил меня в живых! — рыкнул пленник и бешено мотнул головой. Остальное его тело было ещё парализовано и не слушалось своего хозяина.

— С этим моментом мы ещё до конца не определились, — доверительно ответил человек, копаясь в ящике с инструментами и доставая оттуда тонкую отвертку, — Пока мы не начали, хочу предложить тебе сделку. Ты рассказываешь все об известных тебе планах мятежников и получаешь лёгкую смерть.

Пленник истирично расхохотался, но мой напарник неуловимо быстро шагнул вперёд и мощно ударил гиртама в челюсть, обрывая смех.

— Я верно служил Изначальному и не боюсь умереть! А что ты знаешь о смерти, двуногий? — с интересом спросил пленник.

— Только то, что она уже рядом с тобой, — ответил Дик и с размаху всадил отвёртку в тыльную сторону ладони гвардейца.

Паралич не позволял мятежнику шевелиться, но нервные окончания не отключал. Несмотря на это, гиртам не проронил ни звука и лишь крепче сжал зубы.

— Имя, — потребовал Дикуэл, — Звание, часть.

— Пошёл ты, червь, — прошипел мятежник, — Ты жалок и твои усилия ничто, по сравнению с мощью Изначального!

— Неправильный ответ, — произнёс человек и рванул свой инструмент в сторону, увеличивая рану и ломая кости.

Следующие пару часов я потом долго пытался забыть или загнать в самые дальние уголки памяти. Я старался максимально ограничить свое участие в допросе, но покинуть каюту не мог. В конце концов, спутник взял на себя основную работу, хотя информация была нужна мне, а не ему.