Наследие падших

Пребывая в бестелесной оболочке, они томились в темноте, запертые, будто в темнице. Грубо открыв которую я стал поглощать их своим собственным, раскалывающимся на части источником. Три, четыре, пять... когда в дело пошел шестой осколок, я наконец-то почувствовал, что давление на мое «сердце» наконец-то прекратилось и началась временная перестройка организма.

Но это оказался далеко не конец сражения. Согласно увеличенному источнику система Аэруса стала начислять мне бонусные баллы. Едва не распавшаяся на части физическая оболочка подверглась новой нереальной нагрузке. Взглянув замутненным взором на свои жизненно важные показатели еще раз, я увидел, что практически все они на нуле. Находясь в подобной ситуации сосредоточиться на вызове из инвентаря сил уже не оставалось, и вся надежда была только на слоты быстрого доступа.

Боль стала квинтэссенцией моего существования, забирая и поглощая абсолютно все постороннее. Но я продолжал бороться за свою жизнь. Руки сами собой потянулись к поясу. Но даже использование зелий, произведенных алхимиком ранга Мастер, не смогло исправить ситуацию. Шкала любого из показателей, будь то мана, жизнь или выносливость - едва заполнялась до середины, и уже через мгновение снова со страшной скоростью начинала падать обратно.

Подключив ледяную энергию, я полностью заморозил тело, погружая сознание в бескрайнюю снежную пустыню. Этот трюк помог мне немного прийти в себя и материализовать из инвентаря все зелья, которые там хранились. Я стал по откату ими закидываться, словно наркоман, зашедшийся в агонии ломки.

Мне показалось, что прошла целая вечность с тех пор, как я активировал это несчастное слияние. В итоге, использовав несколько десятков зелий на мп/хп и столько же энергетических напитков, мне наконец-то удалось восстановить разрушение физической оболочки. Но и на этом все не закончилось! Усвоенная лунная сущность продолжала спорить за территорию в источнике с уже проживавшими там мраком и льдом. От этого контролировать стихии становилось все труднее. Их соперничество сопровождалось постоянными галлюцинациями, отражаясь прямиком на моем разуме. Желая поскорее убраться из этого ада, я на последних каплях терпения активировал дрифт.

Вывалившись прямо в прихожей квартиры Мараны, я ударился головой о край стоявшего возле зеркала пуфика. Этот удар быстро привел меня в чувство, и я с сожалением отметил, что галлюцинации и физическая боль никуда не делись. Даже бегство в другой мир, с переселением в крепкую, неповрежденную слиянием физическую оболочку, не помогло мне избавиться от них.

- Кай, что с тобой? - Раздался знакомый, чуть более встревоженный, чем обычно, голос Мараны.

Промычав что-то ей в ответ, я уперся руками в стену и попытался встать. Девушка сразу же поняла мои намерения, и подхватив под руку, помогла мне добраться до гостиной, где уложила на диван. Осознав, что оказался в относительно безопасном месте, где обо мне сможет хоть кто-то позаботиться, я отключился.

Галлюцинации вызывали то беспричинный страх, то паранойю. Создавали какие-то совсем уж безумные миры. Прямо-таки настоящее Зазеркалье, с жирным улыбающимся котом, чаепитием и войной королевств. Не желая мириться с отведенным ей местом, каждая из стихий пыталась повлиять на меня, желая выбить себе условия получше. И все бы было ничего, действуй они по очереди. Но ведь нет! Вместе накинувшись на мой воспаленный разум, стихии только еще сильнее ввергали его в омут безумия. Определить глубину кроличьей норы стало невозможно уже сейчас. Она казалась мне бездонной параллельной вселенной, наполненной невероятными возможностями и удивительными мыслями. Десятки, сотни, тысячи различных идей приходили мне в голову. И каждая из них казалась крайне важной и весьма занимательной. Каждую тут же хотелось воплотить в жизнь. Я метался из стороны в сторону, цепляясь за них. Но эти подлые твари, нашептывая мне что-то, все время норовили ускользнуть. А уже через мгновение моим вниманием завладевала новая идея.

Пока мое воспаленное сознание металось во мраке кроличьей норы, где-то в отдалении звучал тихий, едва различимый голос. Сначала я даже не придавал ему значения, но в итоге мозг все-таки смог вычленить из сотен голосов именно тот, который был ему так хорошо знаком. Сконцентрировавшись на нем, я попытался отрешиться от всей внешней мишуры. Сделать это было чрезвычайно трудно, все новые и новые идеи появлялись в моем воображении, пытаясь обратить на себя хотя бы толику внимания. Но я упорно их игнорировал. Спустя какое-то время, когда вокруг моего разума наконец-то образовался защитный кокон, не пропускающий ничего кроме знакомого голоса, я смог различать слова.

Песня?

Колыбельная?

Где же я ее мог слышать?

Ответом на мой вопрос были голые обшарпанные стены, и односпальная металлическая кровать-сетка. А так же сидевшая рядом светловолосая девочка с чистыми голубыми глазами.

Ветер горы облетает, баю-бай...

Потихоньку и это видение кануло в лету, оставляя мое сознание в полной темноте. Такой приятной, одинокой и безмолвной.