Наследие предков

Терре следует сфокусировать взгляд, но она не может этого сделать. Ей девятнадцать лет, и она идет к своему дому. Ноги утопают в мягкой земле, и она достаточно далека от Гелиана, чтобы, наконец, развернуть обертку и прочесть название книги. Пальцы дрожат. Что же он подарил ей? Терра срывает бумагу и читает название. «Венерические болезни». Терра открывает книгу посредине и смотрит на картинку. Ком застревает в горле. Ее тошнит. Слышен голос… Шанталь… Сестра поет любимую песню отца. Позади шаги. Гелиан идет следом. Терра захлопывает книгу и мнет в руке обертку. Нет-нет… Она не вернется в дом сейчас… Терра сворачивает в сторону и движется вниз по холму. Куда она идет? Слезы… Она ревет… Ей обидно… Ей больно… Но она все еще верит, что Гелиан что-то чувствует к ней. Она надеется, что он тоже хотел ее поцеловать, просто побоялся это сделать. Терра останавливается и смотрит назад. Мимо проносится Гелиан. Он едва ли не бежит в сторону дома… Терра отворачивается и идет вперед. Она уже ненавидит эту книгу. Ее уже тошнит от нее…

Терра распахнула веки. Нет, она не забыла. Она все помнит. Будто очнувшись ото сна, она вдохнула полной грудью и впервые со дня трагедии почувствовала себя живой. Терра поняла, что ее переполняют эмоции. Печаль, тоска, злость, ненависть, разочарование, страх, безысходность… Нет, это не все эмоции, которые Терра испытывала. Были еще и другие: надежда, волнение, предвкушение, нетерпение, ожидание… «Ожидание» чего? Чего?

«Его поцелуя», — подсказал внутренний голос.

Терра почувствовала, как вновь цепенеет. Как осознание очевидного сдавливает грудь и душит ее.

Она медленно поднялась с кровати и начала расхаживать по комнате взад и вперед. Как будто движение могло вернуть ей силы… Как будто в движении крылся ответ на вопрос: почему она до сих пор его любит?..

— Господи… — прошептала Терра. — Господи, помилуй…

К чему молить, если Бог давно ее не слышит? Зачем просить, если он все равно ей ничего не даст?

Терра остановилась посреди комнаты и взглянула на свое черное платье. Все знают, что Терре нечем хвастать перед другими. Ростом не вышла, зад тощий и грудь невелика. Мужики в ее поселении всегда на тех засматривались, у кого взяться за что было… Терра стянула с плеч платье вместе с рубахой нательной и прошла в туалет, где на стене зеркало висело. Став перед зеркалом, Терра платье с бедер спустила. Когда нагая она осталась стоять, руки ее сами собой к торчащим ребрам потянулись. Проведя по ним пальцами, Терра опустила их к впалому животу. На кого она больше похожа? На женщину или девочку-подростка, которую от парня-то трудно отличить, если в рубаху до колен облачить?

Терра сжала губы и опустила руки. Повернувшись к зеркалу боком, она поняла, что от зада ее тощего вообще ничего не осталось… Болезнь сожрала ее… …обглодала до костей…

Терра вздохнула и к раковине подошла, на которой мешочек с порошком Прокофьи лежал. Никто не тронул его, не убрал с того места, где она его оставила. Терра развязала узел на нем, заглядывая внутрь. Может, и не понадобиться этот порошок ей вовсе… Может, муж ее к ней вообще никогда не прикоснется… Она завязала узел на мешочке и припрятала его под раковиной. Она еще не знает, что ей со всем этим делать. Она пока не может найти ответов, но… рано или поздно она это сделает… Она найдет решение и в любом случае… она выживет… даже если он никогда не прикоснется к ней… даже если он никогда не полюбит ее… она все равно выживет… Выживет и отомстит.

Глава 11

— Привет, Аврора! — улыбнулась Париж, открыв дверь.

Аврора быстро проскочила внутрь, задев девицу плечом.

— Эй, ты чего?!

— Я случайно, извини, — пробормотала Аврора и направилась вперед.

Блудный дом или «бордель», как называли его предки, никогда Аврору не прельщал ни своей обстановкой и тем ремеслом, которым зарабатывали на жизнь в нем девицы. Темные занавески на окнах, колокольчики на дверях и безобразные картины, рисованные рукой пьяного Кузьмы, — все напоминало о том, что в этом месте нет ни благочестия, ни пристойности.

— Аврора, ты чего это посреди дня заявилась? — спросила Париж, нагоняя ее в коридоре.

— Не было б нужды — не заявилась бы, — шикнула Аврора, на лестницу ступая.

— Антонина сегодня о тебе вспоминала, — невзначай заметила Париж. — Сказала, что как придешь, чтобы к ней обязательно зашла.

Аврора остановилась и искоса на Париж взглянула:

— Что с лицом? — спросила она.

— А сама как думаешь? — улыбнулась Париж, проведя пальцами по синей щеке, припудренной белилами.

— За ущерб заплатил или так ушел?

— Заплатил, — кивнула Париж и самодовольно улыбнулась.

— И чему ты рада? — скривила лицо Аврора. — Тебе ж только двадцать, а ты на «черновую» уже соглашаешься.

— За «черновую» платят больше. И синяки не всегда остаются.

Аврора отвернулась от избитой Париж и стала спускаться вниз.

— Аврора, а сколько за карту новую дашь? — прокричала Париж.

Аврора остановилась:

— Что за карта?

— Тропа к морю на Севере.

Аврора обернулась:

— Кто нарисовал?

Париж обнаженными плечами пожала и хихикнула:

— Клиент один.

— Когда вернулся?

— Пару дней назад.

— Сколько хочешь?