Наследие проклятой королевы

— Особой разницы для опытной волшебницы нет, — начала она после того, как вытерла губы льняной салфеткой. — Я порой даже не задумываюсь, какую школу применяю для обыденного колдовства. Хотя с новыми заклинаниями приходится помучиться. Но если подумать, то разница есть. Чтобы зажечь свечу, лучше школа птицы. Птица далеко летит, и можно уже не думать о свече — само всё сделается. Если надо делать зачаруньку, то лучше школа паука. Я всегда представляю сложные чары как большую паутину. Но иногда можно совмещать с птицей, тогда сразу будет и плетение, и певчая трель.

Волшебница пожала плечами и добавила.

— «Аси́ эс-комо функтона эль-мунто». («Так устроен мир»).

— Ясно, — пробормотал я и задал новый вопрос: — А слова заклинаний сразу даются?

Лукреция снова пожала плечами.

— Дело ведь не в словах. Без слов просто приходится сильнее сосредотачиваться на колдовстве, к тому же они не дают чарам возникнуть самим по себе. Ведь магесса или маг создают чары силой воли и мастерством воображения. Порой ты не хочешь чар, а они сами делаются. А если силы воли и воображения не дано, то и сильный дар не поможет. Как говорила тётка Кассия, «Если у тебя есть холст, кисти и краски, ты ещё не художница. Если у тебя есть перо и бумага, ты ещё не поэтесса. Если есть деньги, ты ещё не купчиха. Дар нужно развивать».

Она замолчала, а я закусил губу. Получается, слова в заклинании не только пусковой механизм, но ещё и предохранитель. И если в биополе мага живёт симбионт, то слова заклинания равноценны командам для собаки «фу!», «фас!», «апорт!», «место!». Зубрёжка волшебных слов — просто-напросто дрессировка этого самого симбионта. Не знаю, как это может пригодиться, но это очень ценное замечание для понимания механизма колдовства.

Я вздохнул и снова пододвинулся к столу, но на этот раз не для колдовства. Из стоящей рядом со стулом сумки я достал листок бумаги, тонкую-тонкую гелевую ручку и маленький полиэтиленовый пакетик с замком zip-lock, в который можно сунуть письмо, не боясь, что почтовая птица попадёт под дождь, а донесение размоет.

После того как одна из посланных карт памяти сгорела из-за атмосферных помех, я решил продублировать донесение ещё и в бумажном варианте, но просто написать по-русски — маловато. Нужно закодировать сообщение.

Немного почесав в затылке, мысленно продиктовал системе донесение.