Наследие Рипера

Я приподняла брови и покачала головой. Не важно, насколько может быть неудобен этот разговор, я должна обозначить некоторые границы.

— Это глупо. Я свободна. Если я встречу кого-то, кто мне понравится, это будет мое решение, стану ли я с ним флиртовать, или целоваться, или еще что. Не тебе об этом рассуждать — ты только что выставил вон голую девушку, даже не поблагодарив ее за трах. Смахивает на лицемерие.

— Мой дом, мои правила, — отозвался он. — Если пойдешь на вечеринку, на ней ничего не происходит. Будешь вести себя как чертова девственница, поняла? Или останешься дома.

Я обдумала сказанное им, затем выпрямилась и уперлась руками в барную стойку. До этого момента я сомневалась насчет вечеринки. Я хотела дать клубу шанс, но переживала насчет того, что могу стремглав окунуться в эту жизнь. А сейчас? Сейчас я решила, что точно покажусь в Оружейной, даже если это меня убьет. И я буду флиртовать напропалую.

И к черту его и его шлюху.

Я смотрела на него. Он смотрел на меня. Никто из нас не моргал.

Мы с Ругером отказывались говорить о многом, и Бог свидетель, я могла не понимать его мыслей. Сейчас же я даже не могла понять его логики — он ясно дал понять, что между нами ничего не может быть, так почему же он ведет себя как ревнивый собственник?

— Что это значит? — наконец спросила я. — Твои друзья настолько опасны, что я могу пострадать? Потому что ты провел чертову кучу времени, пытаясь убедить меня, что они не опасные преступники, и им стоит дать шанс. Это поэтому, или потому, что ты ревнуешь? Почему? Ты меня не хочешь, но и никто другой не может иметь? Не легче ли было застолбить меня, чтобы все знали, что я занята?

— Легче было бы, если бы ты заткнулась, — ответил он, и его глаза потемнели.

— Так вот, чего ты от меня хочешь? Молчания? — потребовала я ответа, чувствуя, как эмоции нарастают. — Можешь считать меня тупой, но, очевидно, что тогда вечером ты хотел гораздо большего. Но ты не можешь получить и то, и другое, тупица. Либо между нами что-то есть, либо я свободна.

Ругер оторвался от барной стойки и, пока шел по кухне, продолжал удерживать мой взгляд.

— О, я могу получить и то и другое, — сказал он. — Ты даже представить не можешь, на что я способен, Соф. Но я готов открыть тебе, что здесь происходит. Я хочу тебя трахнуть.

Он обогнул кухонный островок, крадясь словно большой кот в татуировках. Кухня казалась все меньше и меньше. С каждым его шагом я все ближе ощущала его голую грудь, черные татуировки и как четко он может контролировать свою силу. Возможно, открытая конфронтация была ошибкой...

— В этом суть таких парней, как я, — продолжил он, его голос стал низким и ровным, а глаза буравили меня. — Мы никогда не делаем то, чего от нас ждут. Мы берем то, что хотим. А я? Я хочу всего. Для начала, я хочу привязать тебя ремнем к своей кровати. Затем хочу разрезать твою одежду и оттрахать во все твои дырки. Еще хочу кончить на тебя и размазать свою сперму по твоей коже, лизать твою киску, пока ты не начнешь кричать, чтобы я остановился, потому что, если кончишь еще хоть раз, умрешь. А затем хочу проделать все это снова. Я хочу обладать тобой, Софи.

Он остановился рядом со стулом, на котором я сидела, так близко, что я ощущала жар его тела. Я даже не могла повернуть голову и посмотреть на него, застывшая, словно кролик, его слова вновь и вновь прокручивались в моей голове. Меня окутал его запах. Я попыталась сделать вдох, когда он приблизился еще ближе, положил одну руку на барную стоку и зашептал мне в ухо.

— Я хочу обладать каждой частичкой тебя, — продолжил он, его дыхание обжигало мне кожу. — Я хочу нагнуть меня на этой стойке, стянуть эти шортики и трахать тебя до тех пор, пока мой гребаный член не начнет болеть, и не уйдет эта проклятая тяжесть в яйцах. Потому что я ощущаю все это уже хренову тучу времени, Соф, и уже начинаю думать, что это чувство никуда не уйдет, если я с этим ничего не сделаю.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не запищать от паники. Каждая молекула в моем теле трепетала, и я сильно сжала ноги, создавая давление на клитор, который пульсировал от желания. Чувствовалось это хорошо. Но не настолько, потому что мне хотелось большего. Щеки у меня вспыхнули, и я быстро задышала. Я раздумывала, не запустить ли мне руку в его полузастегнутые штаны. Возможно, стоит самой убедиться насчет слов Кимбер о его члене...

А Ругер до меня даже не дотрагивался. Он все еще не дотрагивался до меня. Я чуть не застонала.

— Но это, очевидно, не очень хорошая идея, — добавил он, и его голос похолодел, когда он отстранился. — Мы оба это знаем. Это не то, что нужно Ноа, да и нам с тобой тоже. Но твоя идея по поводу того, чтобы трахаться с одним из моих братьев? Она засела мне в голову, Соф, и я начинаю думать о том, чтобы начать палить в людей. Я не горю желанием кого-нибудь убить завтра, поняла? Это не лучший способ закончить вечеринку. Это не только расстроит нашего Президента, но и местные парни могут вступить в перепалку со всем остальным клубом.

Вот дерьмо.