Наследие Росфилда. Город теней

Когда я переписала символы, мы приступили к поискам. Штудировали страницу за страницей, менялись книгами и сверяли каждую букву, чтобы отыскать верный перевод. Тэльский язык не был похож ни на кириллицу, ни на латиницу, ни на арабскую письменность. Это скорее было что-то среднее между иероглифами и рунами.

Время шло, а результата не было.

Когда посетителей в библиотеке поубавилось, а солнце укатилось на запад, я с раздражением захлопнула очередную книгу и вопросительно посмотрела на Тома:

– Ты же сказал, что это тэльский язык?

– Так и есть, – он привычным жестом взлохматил свои волосы и перевёл взгляд на кулон. – Отец не стал бы мне врать.

– Почему тогда мы не можем их перевести? – спросила я, уронив голову в ладони. – Этих слов просто не существует.

– Ты же видишь, что символы один в один? – с досадой спросил Том. – Нужно просто понять, как они связаны друг с другом.

Я вздохнула.

Том добавил:

– Это как собрать кубик Рубика.

– Скорее, как расшифровать письменность древней цивилизации.

– Ещё сто лет назад в Росфилде каждый знал тэльский, а наши предки называли себя тэльцами.

– И что случилось? – спросила я. – Почему язык вымер, а мы ничего не знаем о нашем прошлом?

Том пожал плечами:

– Об этом история умалчивает.

Я поджала губы, пытаясь придумать новый подход к переводу.

– Может, символы нужно местами поменять или они читаются справа налево?

Том задумчиво посмотрел на кулон, пытаясь уловить какую-то логику. После минутной тишины он вдруг улыбнулся и поднял на меня взгляд.

– Ты права, Джуди, – закивал он воодушевленно. – Скорее всего, порядок символов имеет значение.

– Комбинаций может быть сотня…

Том пожал плечами, как бы говоря: «Ну что поделать?»

– Нужно найти человека, который в этом разбирается, – я склонила голову набок, задумчиво глядя по сторонам. – Без помощи мы будем возиться с переводом не одну неделю.

– Я спрошу у отца, – согласился Том.

– А пока… можно углубиться в историю, – я взяла кулон и встала со стула. – Попрошу у библиотекаря все книги, связанные с тэльцами.

– Их нет, – ответил Том, глядя на полки с книгами, будто намеренно избегая моего взгляда.

Я застыла.

– Что значит нет?

– В начале прошлого века в библиотеке случился пожар. Все архивы были утеряны, в том числе записи о тэльцах. Об этом меня предупреждал отец, а позже подтвердил библиотекарь, – он перевёл на меня взгляд, полный сожаления. – Сохранились только эти переводчики, Джуди.

Пол подо мной пошатнулся.

Не понимая, что происходит, я оглянулась и чуть не лишилась рассудка. Библиотека раскачивалась, словно корабль, попавший в шторм. Книги сорвались с полок и полетели на меня со всех сторон. Я закричала. Том и остальные посетители библиотеки начали рассыпаться, как песочные фигурки. Витраж раскололся на тысячу маленьких осколков, цветным дождём устремляясь на пол.

Зажмурившись, я тряхнула головой.

Это всё не по-настоящему!

Шум библиотеки растворился в пространстве. Лёгкий ветер окутал меня, а под ногами я ощутила что-то мягкое, совсем не похожее на деревянный пол библиотеки. Открыв глаза, я потеряла дар речи: под моими ногами расстилалась трава, а напротив возвышался заброшенный особняк.

Я сплю.

Джуди, ты спишь.

Я приложила пальцы к вискам, почувствовав расцветающую головную боль. Особняк, трава под ногами и ночное небо над головой казались реальней библиотеки, в которой я находилась минуту назад.

Ночное небо…

Я перевела взгляд на наручные часы. 18:33.

Из всех немыслимых вариантов я решила остановиться на самом безопасном: я уснула в библиотеке, когда мы с Томом искали перевод.

Жутко ощущать во сне холод, пробирающийся под кожу, ещё страшнее слышать стучащий в ушах пульс и видеть, как открывается входная дверь особняка. Я отступила на два шага, ожидая, что на пороге вот-вот появится человек, которого я видела в прошлый раз. Но прошло несколько мгновений, прежде чем я поняла, что открытая дверь – это приглашение.

Мои ноги без разрешения повели меня вперёд: в раскрытую пасть особняка. Я понимала, что это сон, но легче от этого почему-то не становилось.

Наперекор инстинкту самосохранения я неуверенным шагом подошла к двери. Одну ладонь в качестве мнимой защиты я выставила вперед, а в другой сжала кулон. Сжала так сильно, что грани впились в кожу, оставляя красные болезненные вмятины.

– Ау-у, – произнесла я негромко, боясь, что меня услышат и одновременно желая этого. – Здесь есть кто-нибудь?

В ответ тишина.

Я осторожно заглянула внутрь.

Сердце билось, как птица, попавшая в ловушку.

– Ау-у, – повторила я и, сделав глубокий вдох, вошла в дом.

Внутри меня встретили темнота и холод.

Привыкнув к полумраку, я огляделась. Справа располагалась изгибающаяся лестница с красным ковровым покрытием, слева – окна, завешанные плотными бордовыми занавесками, не пропускающими свет. Впереди находился пустой тёмный коридор, устремляющийся вглубь особняка. Я вгляделась в него, ожидая, что вот-вот что-то произойдёт. Моя фантазия нарисовала страшные кадры в красно-чёрных тонах. Все нервные окончания раскалились до предела.