Наследие Санторо (СИ)

Поняв, что её только что деликатно послали далеко в… свои покои, Лина поблагодарила, бросив заодно и скромные слова восхищения увиденной битвой, и направилась уже по более-менее знакомому маршруту обратно. Проходя по коридору мимо открытого окна, Лина достала из кармана юбки карты, и с тоской прогладив по глянцевой поверхности, зажмурилась, со всей силой зашвырнув колоду в открытое окно. Ветер унёс карточный мерцающий дождь с высоты птичьего полёта, рассеивая их в далёкие просторы.

— Давно пора было это сделать, — попыталась уверить себя Лина, но сердце болезненно сжалось. Она выкинула единственную вещь, про которую могла сказать «моя».

Санторо вернулась в покои, открыла дверь, прошла мимо кровати к окну, чтобы приоткрыть немного окно, резко попятилась назад, и округлившимся глазами, развернув голову, уставилась с не читаемым ужасом на лежащие карты Таро у себя на постели.

В комнате стояли трое, окружив скромное ложе Санторо — Занзас, Мармон и сама Аделина, оккупировав кровать над скромно лежащими на покрывале картами, и смотрели на те, как на обнаруженную бомбу, действие которой активизируется через одну минуту. Не выдержавший молчание только что прибывший Аспер, эмоционально вскинул руками и злобно воскликнул:

— Я же говорил! Говорил, что выкидывал их тогда! А вы меня не слушали! Карты сами появились!

— Ты уверена, что точно их выкинула? — Занзас всё ещё мало верил в тот бред, который проорала ворвавшаяся Санторо, пока босс наслаждался дегустацией местного, но по его меркам скромного бара. Аделина ввалилась в комнату, ошарашенная с выпученными глазёнками, свалилась на ковер и, схватившись за его руку, как бы мужчина ни пытался отпихнуть взбесившийся мусор, судорожно указывала на дверь и причитала: «Карты!!! Карты сами вернулись!!!»

— Выкинула! В грёбаное открытое окно!

— Ветром занесло, об это ты не подумала?!

Аделина, раскрыв от возмущения рот, издала свистящей стон и, пройдя к окну, указала, что оно наглухо закрыто.

Тогда Босс пришёл к одному единственно верному решению в данной ситуации, да и вообще в жизни. Собрал пламя ярости в руке и со скучающим видом, не прилагая усилий, запустил в кровать. Хлопнувший взрыв от столкнувшегося пламени и ни в чем не повинной мебели разбросал щепки, охваченные горячим потоком, по всей комнате. Мармон едва успел пригнуться, прикрыв голову руками. А вот Санторо, задетая маленьким огоньком, пришлось срывать с себя кофту, оставшись в одном бюстгальтере.

— Ты с ума сошёл! Занзас! — полным осуждения голосом на грани истерики заверещала Лина, пригладив кудряшки за уши. — Думаешь, Бьякуран будет рад уничтоженной мебели? Мы в Мильфиоре, а не в Варии! Здесь не принято херачить мебель и стены направо и налево!

— Если бы ты не выёбывалась со своими картами с самого начала, кровать бы стояла на месте, — окинув растрёпанную и разъярённую Санторо, нервно приглаживающую то и дело выбивающиеся пряди самым презрительным взглядом, хмыкнув про себя её полуобнажившемуся виду, Занзас уже собирался направиться на выход. Вот только истеричный смешок Мармона с последующим комментарием, заставил встрепенуться даже босса:

— Савада меня подери!

Лина хотела колко подметить, может, он имел в виду Сатану, а не Саваду, но вспомнив, что для Варии это один хрен, прикусила губу. Да и не до этого было. Глаза полезли на лоб от увиденной картины. Но разрушенных спалённых останках в целости и сохранности в том же первоначальном виде, будто их не то что пламенем жгли, а даже с места не сдвигали, лежали карты Таро.

— Эти карты прокляты!!! — воскликнул Аспер. Теперь у Лины имелось три вердикта. — И прокляты они привязанностью к тебе, Санторо! — Мармон угрожающе указал на вспыхнувшую краской Аделину и процедил не менее злобно: — Пока не помрёшь, от них не избавишься!

— Ладно, я овца и ходячее проклятие. И где мне теперь спать? — скрестив руки на груди, Лина сконфуженно замялась на месте, не в силах поднять взгляд на босса.

— О, можешь за это не переживать. Ты ведь теперь будешь делить ложе с Бьякураном, — процедил сквозь зубы босс, надменно смотря с вызовом на опешившую девушку.

— Я… я...

— В смысле Санторо будет делить ложе с Бьякураном? — встрял Мармон, заметно успокоившись.

— Мусор, свободен! — рявкнул Скариани, указав на дверь.

Иллюзионист, многозначительно хмыкнув, что-то для себя отметив, хлопнул дверью, ретировавшись от греха подальше.

— Это не решает проблему, где мне теперь спать.

— В моей кровати.

Лина удивлённо изогнула бровь, непроизвольно на губах всплыла лукавая улыбка, а Занзас угрожающе двинулся, заставив отступить назад.

— В смысле?

— С этой минуты ты будешь под моим личным постоянным наблюдением. — Лина столкнулась с подоконником, прижатая разгорячённым телом босса, а мужчина, наклонившись к уху затрепетавшей от близости Аделины, чуть повернулся, губами едва прикасаясь к виску.

— Постоянным — это насколько постоянным? Вплоть до чего? — дрогнувшим от волнения голосом поинтересовалась Лина.

— Вплоть до коротания ночей в одной кровати и принятия одной ванны.

— Н-но… разве это не будет выглядеть странным?