Наследие Санторо (СИ)

Льющиеся струнные нотки восточной музыки — плавные, как и движения в танце. Пряные благовония вызывали лёгкое головокружение из-за замкнутости пространства и тяжёлых кисейных занавесей, закрывающих их ложе от посторонних глаз. Аделина всё сделает быстро. Перережет глотку саблей, объект не успеет даже пискнуть, как она скроется из виду. Улыбка озорства и предвкушения цвела на ярко выкрашенных губах, алых, совсем как кровь, что скоро брызнет из грязного рта, облизывающегося на её танец. Санторо кружила в самозабвенном танце, выкладываясь во все силы, позволила музыке управлять её телом. Скинула покрывающую её лицо лёгкую вуаль и накинула на лицо мужчины. Ногой подцепила приготовленную саблю на полу и принялась кружить с оружием в руке, сражаясь с невидимым врагом, выписывая лезвием в воздухе пируэты.

И кружась вокруг оси с поднятой над головой саблей, не решаясь прервать танец, что закончится кровавой точкой, не заметила, как сквозь кисейную преграду, чуть отодвинутую в сторону, за ней наблюдает ещё один зритель.

С закрытыми глазами она развернулась к клиенту, виляя бедрами и выписывая волны плечами, кружа головой. И замахнувшись саблей, резко крутанулась вокруг оси, собираясь сделать резкий выпад вперёд, чтобы снести голову, но замерла. Музыка продолжала литься, но уже задним планом. Ведь заглушил её бешеный стук собственного сердца. Сабля едва не рухнула на пол, но Аделина, уронив руку, сжала рукоятку в последний момент, чтобы оружие не выскользнуло из дрогнувших пальцев. Завороженная, напуганная, но в то же время счастливая, она не могла восстановить дыхание то ли после энергичного танца, то ли от того, что сердце трепетало как птица в клетке.

За кисейным пологом сквозь тонкую преграду стоял Занзас. Так жутко от его взгляда ей не было никогда. Нечитаемые эмоции в глазах, в которых слилась ночь с терпким вином, снизу вверх он прошёлся по ней, как будто потоптался ногами, и двинулся вперёд. Отчего Лина даже инстинктивно отступила назад, но опомнилась, и сжала саблю сильнее.

— В чём дело? — возмущённо запищал клиент.

— Пошёл вон, — отчеканил Занзас, даже несмотря на него. Всё его внимание было приковано к танцовщице, что так же следила за ним.

— Но…

— Вон! — Скариани рявкнул с такой силой, что мужичок подскочил без лишних объяснений, а стоило увидеть эмблему Варии на форменной куртке, запинаясь, принялся распинаться в извинениях и попятился назад.

Занзас обошёл Санторо, присматриваясь как к приглянувшейся добыче и самодовольно хмыкнул. Когда объект скрылся, Аделина про себя выругалась благим матом и громко сглотнула, что могло быть расценено как страх.

Она обернулась, не в силах терпеть давления, когда Занзас находился за её спиной. Скариани же разместился в уже нагретом кресле, расслабленно откинувшись, закинув ногу на ногу и скучающе подперев щёку ладонью.

— Что застыла? Заканчивай.

— Я не думаю, что тебе понравится финальная часть этого танца, — Лина удивилась, откуда вообще в ней нашлась дерзость ответить подобным образом.

— Тебе заплатили за то, чтобы ты чесала пятками, а не языком. — Сколько яда было в этих словах, будто словом можно было отравить.

Аделина взмахнула саблей и, сделав глубокий вдох и выдох, продолжила танец, при этом не разрывая зрительного контакта. Она не понимала, в чём подвох. Занзас её явно узнал, сомнений быть не может. Но он не спешил свернуть ей шею, вероятно, решив совместить приятное с полезным. Не мог же он простить ей всё? Нет, один его взгляд говорил, насколько он хотел сейчас переломать ей ноги, на которых она юрко скакала по комнате,

и руки, играющие с саблей. Как хотел выдавить ей наглые глаза за то, что просто смела смотреть на него.

Аделина не была бы Аделиной, если бы не бросила смерти вызов. Подойдя ближе, Санторо прогнулась в спине, практически упав макушкой на мужские колени. И резко выпрямившись, взмахнула саблей, чьё лезвие легонько скользнуло по рубашке, оставив разрез. Скариани дёрнулся вверх, схватившись за небольшой кровоподтёк, не ожидая, что оружие окажется настоящим.

— Упс. Кажется, мне досталась не бутафория, — невинно пожала плечами Аделина и приставила саблю тупой стороной на бок.

— И всё-таки ты пришла туда, где самое место такому мусору как ты, — Скариани откинулся обратно на кресло, демонстрируя, что не поведётся так быстро на столь дешёвую провокацию.

— Я здесь не работаю, я здесь по работе. А это вещи разные. И ты только что помешал моей миссии.

Санторо замахнулась саблей, что вонзилась в стену над головой босса Варии, а сама упала к нему на колени, прогнувшись, прижимаясь спиной к груди, пристроив голову на плече.

— Ну конечно, миссии быть оттраханной убожеством, достойным тебя.

Лину больше не ранили слова, которые раньше бы вызвали боль и ярость. Извиваясь под такт музыки на коленях Занзаса, она прижалась нарочито ближе, так что Скариани уперся подбородком в красную гриву и нервно сглотнул. Проклятая женщина тёрлась о его пах и слазить сама не собиралась. Он схватил её за шкирку и отпихнул от себя к ногам.