Наследие Санторо (СИ)

— Ну, нас сейчас, допустим, семеро. Но откуда Альберто мог знать точное количество поисковой группы? — фыркнул Мармон. — Не то. Здесь нечто другое. «Семь убийц несли хрустальный гроб. Там, где ложь, там и правда. Внутри неё таится зло и благо. Не бойся кровь пустить, весь яд оставлен дома». Гроб есть, значит, нужно открыть его.

— Это может быть ловушка, — поспешил остановить Скуало. — «Зло и благо», откуда мы знаем, что за зло оттуда выскочит? Может, гроб заминирован.

— А может, она вообще живая? — расплылся в улыбке Принц. — Перевод-то корявый, может мы не так что-то поняли.

— Нужно разбить его, не открывать, — покачал головой Суперби.

— Будет сделано, — с голосом умаслённого профессионала сказал иллюзионист и вскинул руки.

Лина заметила, что Вария поспешила отойти от гроба с иллюзионистом к ступеням, и последовала их примеру. Стены задрожали, а вокруг гроба расплылся лёгким смогом синий туман, что просочился в гроб и материализовался в десятки игл, а затем пробил его изнутри. Осколочный дождь хлынул на тело мёртвой девы и фонтаном оставил острые брызги вокруг гроба.

Вария стояла на постаменте над гробом, ничего кроме женщины со стеклянными льдинками в нём не было. Карманов или всевозможных тайников тоже не обнаружилось. И тогда Бельфегор предположил:

— А что если наследие находится внутри женщины?

— Внутри неё таится зло и благо. Не бойся кровь пустить, весь яд оставлен дома, — процитировал Мармон. — В этом есть резон.

Санторо преодолела две ступеньки, выглядывая из-за спины Бела, хранитель достал стилет, игриво подбросив в воздухе, а когда заметил за своей спиной Санторо, неожиданно протянул стилет ручкой вперёд к ней.

— Режь, — скорее приказ, чем просьба.

— Что?! — опешила Лина.

— Предоставляем честь наследнице, — осклабился капитан, злобно усмехнувшись. — Твоё же наследие.

— Вот именно, нам за тебя что, всю грязную работу выполнять? — поддержал Мармон.

Стилет уже покоился во вспотевшей ладони, когда Лину грубо толкнули к гробу, за край которого она ухватилась, чтобы не упасть на него всем телом. Капитан Варии заботливо разорвал платье, обнажая тело женщины. Аделина отвернулась, то ли от смущения, то ли от отвращения. И как она докатилась до такого, что теперь держит скальпель, пусть над трупом, но всё же таким с виду живым? Будто светлые ресницы вот-вот эфемерно дрогнут, и мертвая дева откроет живые глаза. Остро наточенный стилет только дотронулся до светлой кожи, как выступила гранатовая слеза.

— Господи! — Санторо одёрнула руку. — У неё кровь? Разве у трупов так должно быть?

— Ну, твой отец ведь был медиком, наверняка он её обработал какой-нибудь дрянью, как иначе она не сгнила за эти годы, — успокоил Скуало. — Режь давай.

Справившись с тремором рук, Лина надавила сильнее, чувствуя, как стилет углубился в кожный покров, её затошнило, а в глазах потемнело, она так и застыла с лезвием внутри тела, не чувствуя собственных ног.

— Не могу, — прохрипела она. — Она очень похожа на мою мать. Будто я её режу.

— Может, это твоя мать? — предположил Луссурия.

— Нет, мать умерла восемнадцать лет назад, когда мне было четыре года, от болезни.

Капелька пота скатилась со лба по носу прямиком на женщину. Сильный удар пришёлся в бок, и скальпель выскользнул из руки. Бельфегор толкнул несостоявшегося патологоанатома и, подхватив нож, с легкостью мастера провёл линию от шеи до самого живота, выпустив кровавую дорожку. Санторо сделала несколько шагов назад, едва не навернувшись на ступеньки. Но когда Принц-Потрошитель с маниакальной улыбкой, издав полустон, схватился за края плоти, открыв брюшную полость, из полости мертвеца ринулись скорпионы. Десятки мелких ядовитых убийц высыпали из тела, заполняя гроб, норовя вырваться наружу. Даже профессиональные убийцы, не ожидавшие такого, сделали несколько шагов назад. Один из выбравшихся скорпионов тут же был раздавлен сапогом Капитана.

«Капитан Варии настолько суров, что давит скорпионов одной левой».

Её затрясло ещё сильнее, Аделина обняла себя руками. Но заставила не убегать, а наоборот, вновь поднялась по ступенькам на помост. Скорпионы копошились в гробу. Лину хлопнули по щекам, и нечто вязкое пропитало кожу, Бельфегор с шипением рассмеялся над самым ухом. Кровь. Этот ублюдок вытер о её щёки кровь. Принц встряхнул что-то почти чистыми руками и вновь вернулся к гробу, пока Санторо пыталась оттереть мерзость рукавом со своих щёк.

— Ну что, какие догадки?

— Допустим, это «зло», может, благо глубже?

— Ну так сам и суй руку, — отчеканил Бел.

— Сам суй, это тебе здесь нравится копаться в чужих кишках! — возмущённо воскликнул Аспер.

Но пока Ураган и Туман спорили о проблемах глубины сокровенных тайн, Леви уже засунул руку внутрь трупа, раскрывшего свои очи. Хранитель Грозы застыл вместе с засунутой рукой, смотря в живые глаза женщины, будто возмутительно оскорблённо смотрящей на него.

— Она… она живая.

— Что ты несёшь?! — подавляя смешок, Скуало обернулся обратно к гробу.

Женщина открыла уста, и слова полились из синих губ.