Наследие Санторо (СИ)

Вария единогласно подавилась, один Занзас смерил Санторо на удивление будто одобряющим её шутку взглядом, но тем не менее криво усмехнулся. Зато остальная Вария её чувство юмора не оценила, бледнея и краснея попеременно.

— Точно! — подскочила М.М., поддержав такую гипотезу. — Да-да! Мы всегда подозревали, что он жертва эксперимента!

— Ага-ага, — закивал Кен. — Он особенный, точно — сокровище! Забирайте!

— Ещё чего, — осклабился Капитан. — Сами довольствуйтесь таким Наследием.

Насытившись после тяжёлой дороги, Вария удалилась в другую комнату, обсуждать план со следующими поисками, в которые Санторо предпочла не вникать. Она вообще в последнее время старалась избегать присутствие Занзаса, сама не отдавая себе в том отчета. Вроде ничего не изменилось, она снова превратилась в пустое место. Однако напряжение росло с каждым днём, будто пороховая бочка, которой была необходима своя искорка огня. Именно поэтому Аделина осталась за столом с Кокуевцами, лениво вертя вафельную палочку.

— Какую сказку ты больше всего любила в детстве? — вывел из размышлений неожиданный вопрос иллюзиониста, наблюдающего всё это время за гостьей.

— Алису в стране чудес, — не задумываясь ответила Лина, ещё не опустившись со своих облаков.

Приторно-сахарная улыбка на губах иллюзиониста и лёгкий щелчок пальцев. Стол затрясло, будто волна, дошедшая до скрытого в тенях домика землетрясения.

Аделина невольно схватилась за края стола, ноги оторвались от земли. Пол ли провалился? Нет, она летела вместе со стулом следом за столом. Иллюзионист лишь понимающе улыбался, а на левом глазу сменился незнакомый иероглиф. Другие же кокуевцы пили чай, как ни в чем не бывало, будто не их вместе со столом вырвало из дома в открывшиеся створки дверей на крыши.

Но лишь до поры до времени. Вместо рук у Кена появились кошачьи лапы, а голову М.М. медленно и верно раздувало так, что девушка принялась её судорожно ощупывать, будто проверяя, не испарилась ли прическа. Чикуса недоуменно смотрел на сигару вместо круассана, да и сам его внешний вид, трансформирующийся в гусеницу, привёл в некоторое смятение. Лина в испуге провела по собственным рукам, опасаясь как бы и её не превратили в неведомую зверушку, но нет. Плотную клетчатую юбку будто перешивали невидимыми нитями в кружева, кисти рук скрыли рукава-тюльпаны. Пара отвлечённых секунд и вместо уютной гостиной в четырех стенах они сидели под открытым небом, окружённые густой чащей на зелёном море травы. Стол ломился от всевозможных яств — мечты заядлого сладкоежки. Аделина потянулась за пирожным, но тот подскочил и оскорбленно ударил Лину по руке, воскликнув:

— Не смей есть меня грязными руками!

В шоке находились все: и Чеширский кот Кен, который чесал за ухом, проклиная странное желание напиться молока, и прекратившая судорожно ощупывать свою раздувшуюся голову Безумная королева М.М. Гусеница Чикуса лишь раздосадовано выпустил колечко сигаретного дыма. Безумный шляпник сего чаепития самодовольно поправил лацканы клетчатого пиджачка, будто хвастаясь своей иллюзией.

— Учитель, — протянул Фран, всё это время невидимый глазу. Мальчишка в кроличьей шапке, полностью поглотившей его голову, расположившись лежа боком на столе, щелкал по кнопке карманных часов. — Хочу заметить, что весьма не логично превращать псину в кота.

— Мяу! — оскорблённо выпалил Кен вместо «Пьен», и мягко говоря опешил, ведь хотел сказать совсем не это.

— Отрубить ему голову! — провозгласила М.М. зычным голосом и тут же испуганно побледнела, приложила руку к губам, тоже не ожидая от себя подобного.

— Эх, снова мне придётся все доделывать, — посетовал юный иллюзионист и, подскочив со стола словно настоящий кролик, щёлкнул пальцами. Окутанный на мгновение синим туманом Кен перевоплотился в кролика, тут же недовольно поморщив нос. Фран, крутанувшись по воздуху колесом, принял кошачий облик, тут же исчезнув в синей дымке.

— Вау, — первое, что смогла произнести Санторо.

— Ты ещё себя не видела, — сладко-заговорщически проворковал иллюзионист.

Санторо, прихватив ближайший поднос с зеркальным отражением, восторженно ахнула. Она превратилась в блондинку, да и наряд её стал до девчачьего розово-ванильный, будто она самая настоящая фарфоровая кукла Алисы.

— Любопытное использование силы, и часто вы так балуетесь?

— Только при особенных и почтенных гостях, — раболепно склонил голову Безумный Шляпник, приподняв цилиндр, с головы соскочил закипевший чайник, что, прыгая на юрких подставках-ножках, принялся разливать горячий напиток по чашкам.

— Что же, мне это польстило. Но в чём подвох?

— Подвох во всём и ни в чём одновременно. Совсем как это место.

— Это иллюзия, мы так же находимся в гостиной, вы лишь внушили нам эти образы.

— Иллюзия — реальность со скинутыми оковами, всё здесь одновременно абсолютно и относительно. Но еда абсолютно съедобна.