Наследие (СИ)

— И души демонов, — кастелян сплюнул почти под ноги впереди идущим лошадям Королевских Мечей. Джайре оставалось только усмехнуться дальности плевков старого рыцаря. — Это самые отъявленные негодяи во всем ардонском рыцарстве. Почему только Амнис посвятил их? Ладно, хоть не наградил землями — не заслужили еще, вернее — еще не поцеловали его в нужное место.

Бенрад заведомо погромче прочистил горло, Джайра же одобрительно хихикнула, произнеся:

— Во все времена королевских особ старались всячески ублажить, подбираясь ближе к власти. Почему бы этим двоим не подтвердить эту аксиому и в нынешнее время? Конечно, у них не хватит мозгов, чтобы стать королями самим — скорее они убьют друг друга в споре, кто сядет на трон, — но уж стать верными псарями короля — почему бы и нет? Убирать за кем-то и делать всю грязную работу — только на это, по-моему, они и способны.

Бенрад и Гарольд одобрительно закивали.

— У вас самого котелок варит намного лучше короля, господин наемник. Вот только один в поле не воин.

— С чего вы это взяли, сэр Гарольд? — если бы на ней не было повязки, им бы открылась хитрая ухмылка, никогда не доводившая цель ее замыслов до добра. — Вы думаете, тот, чье имя я ношу, — добился своей славы не в одиночку? Хотите, я расскажу, как было дело?

Лицо Бенрада тут же посветлело, и хмурая складка между бровей разгладилась:

— Охотно. Кто же не желает узнать правду о подвиге Кровопийцы?

— Это был далеко не подвиг, Бен, — покачала она головой. — Это было испытание на выживание и доказательство того, насколько люди в наше время лицемерны.

Она осмотрелась и понизила голос почти до полушепота. Хоть остальные рыцари вели свои разговоры, ей не хотелось, чтобы ее рассказ подслушал кто-нибудь, даже случайно.

— В Исру меня послал мой наставник, — произнеся эти слова, она испытывала такое чувство, будто едет в седле задом наперед или читает книгу справа налево — так трудно было переделывать все факты под свою ложную личину. — Он сказал мне, что там я найду ответ на мучающий меня вопрос, что алхимики и астрономы дадут мне его, а если не они, то сам город и его земли уж точно. Еще будучи в Октаве, я не раз слышал тревожные вести оттуда о полчищах упырей и зомби, не дающих покоя местным. Мне было все равно — на тот момент я встречался с нечистью и похуже. Для меня они не представляли интереса, мне нужен был сам город, его лаборатории и обсерватории, а не топь. Мало кому известно, но дело обстояло намного хуже, чем говорили слухи, — крестьяне либо прятались с позволения хозяев в замках, либо уходили в Речные Графства и крепость Лотт, потому что не могли защититься от мертвецов. Я даже помню, как проезжал одну деревню, а там никого, кроме одной юродивой. Уже смеркалось, до наступления темноты было каких-нибудь полчаса, и я предложил ей уйти со мной в Исру, благо оставалось проехать всего ничего, но она меня испугалась, закричала «Тебя за плечо держит Смерть!» и убежала в ветхий хлев. Мне тогда так жутко стало от этих слов — была тому причина, почему я и ехал в этот проклятый город, — но через дурноту пришлось идти за ней. Может, она бы дала мне нужный ответ? Но узнать этого не довелось, — как сейчас Джайра помнила всю сцену в подробностях, не забыв ни малейшей детали. — Не успел я подъехать к хлеву, оттуда раздались крики, рев, а потом и звуки раздираемой плоти. Мне только и оставалось, что гнать во весь опор в безопасное место. Только пришлось петлять всю ночь — эти топи с этим гнилым туманом…

Ворон, будто тоже вспоминая пережитое, вздрогнул и глянул на нее левым глазом. Когда они угодили тогда в трясину, его глаза были полны того же ужаса близкой смерти от болота, что у Джайры — от бессилия против живых мертвецов. Сколько людей погибло вот так, до нее?..

Рыцари инстинктивно осмотрелись вокруг, вглядываясь в туман. Где-то в глубине предчувствия зашевелились тревожные предположения, навеянные фантазией от рассказа. Они были ложными, но насколько уместными.

— Что же было дальше? — нетерпеливо шепнул Бенрад, когда молчание затянулось. Гарольд с не меньшим интересом смотрел на нее.

— Дальше? А дальше самое важное. Туман рассеялся только на рассвете, и камни крепостной стены тоже возникли вместе с солнцем. Я и мой конь тогда уже выбились из сил, нам нужен был хоть один час отдыха, но стража так и не открыла ворота. Вот она, мудрость Исры — бросать людей на произвол судьбы посреди зловонных земель! Как вам это нравится? Я не стал рассыпаться в проклятьях — это никогда никому не помогало — и принял только одно решение.

— Какое же? Обратиться к чародеям? Но ведь они наверняка внутри города?