Наследие Тубана

Мальчик с трудом поднял голову. Сердце сжалось в груди девочки. Его крылья, такие ужасные и вместе с тем по-своему прекрасные, были наполовину сломаны. Тонкая металлическая мембрана между когтями была порвана. Она потускнела и местами покрылась пятнами ржавчины. То же самое можно было сказать и про скрипучие железные устройства, разбросанные по его спине. Но самое жуткое зрелище представляла собой его мертвенно-бледная кожа. Там, где привитое устройство распускало свои когти, виднелись маленькие красные точки, из которых сочились крохотные капельки крови, сверкавшие при бледном свете луны. Его лицо было сплошь изрезано выступающими венами, губы в трещинах, из горла вырывался хрип. Потух даже ярко-красный свет его глаз. Существо обессилело вконец, и его хозяева решили бросить его на произвол судьбы, поскольку теперь он больше не мог им служить.

София не раздумывая бросилась ему на помощь.

— Нет! Это может быть ловушка! — крикнул профессор, удерживая ее за руку.

Девочка молча посмотрела на него. Без всякого сомнения, это был обман, но она не могла вести себя по-другому. Шлафен все понял и, постепенно разжимая пальцы, выпустил Софию.

Она медленно направилась к берегу. Мальчик пытался приподняться, но его руки, казалось, не выдерживали веса тела; и время от времени он, чуть дыша, падал с головой в грязь. Девочка, замешкавшись на мгновение, протянула руки, чтобы поддержать его. Никогда прежде она не дотрагивалась до него, и ее охватило чувство отвращения к железу, покрывавшему его тело. Дотронувшись до кожи мальчика, она ощутила ее необычайный холод. «Прямо как мертвец», — промелькнуло у нее в голове.

— Мы тебе поможем.

Но не успела девочка закончить фразу, как ее рука оказалась зажатой в жутких тисках, удерживавших ее у земли. Мальчик, неистово вцепившись в Софию, пристально смотрел на нее своими горящими глазами, и она ничего не могла с этим поделать. Он выслеживал ее, как охотник свою добычу. Лицо монстра изменилось, и ехидная ухмылка превратила его в маску чистой ненависти. Софию охватила паника. Это был вовсе не он. Кто-то или что-то овладело этим телом, и теперь оно целиком находилось в его власти.

— София!

Голоса профессора и дворецкого донеслись откуда-то издалека, словно из другого мира. Торопливые шаги по опавшей листве берега — последнее, что она услышала.

— Вот мы и встретились, Тубан…

У мальчика был явно не человеческий голос, хриплый и утробный. А вокруг пустота и бесконечная чернота. София вздрогнула, едва его узнав. Даже вечности не хватит, чтобы забыть его.

— Наконец время пришло. Раны, которые я нанес тебе, продолжают обжигать твою душу. Вижу, что моя победа над тобой уже близка.

Тело Софии охватили судороги. Она почувствовала свою раздираемую острой болью от ударов Нидхогра плоть. Девочка снова увидела равнину, беззащитного Лунга за камнем и пасть виверны, разрывавшей на части тело Тубана. Зажмурив глаза, София попыталась не дать этим невыносимым воспоминаниям одержать над ней верх.

— Ты решил продолжить свою жизнь в теле этой бездарной девчонки, но это не убережет тебя от твоей участи. Три тысячи лет я бодрствую в безмолвии, думая о своей мести. Ты дорого заплатишь за то, что заточил меня в подземелье.

София чувствовала, что ее силы стали иссякать. Одно только прикосновение к этому телу, находившемуся во власти вечного зла, вытягивало из нее энергию. И хотя перед собой она видела всего лишь образ Нидхогра, этого было вполне достаточно, чтобы парализовать ее целиком. Это была ночная тьма, черный страх. От этого кошмара небытия, поглощающего целый мир в яростных витках насилия, кровь стыла в жилах девочки.

— Тебя погубила иллюзия абсолютной власти. Бессмысленными оказались все эти годы плена, — пробормотала девочка не своим голосом.

Нидхогр ухмыльнулся.

— Ты тоже ничуть не изменился, несмотря на твой внешний вид.

Виверна глубоко вздохнула, и София вскрикнула, увидев, как та прищурила глаза, предвкушая вкус ее плоти. Но никакого звука не последовало.

— У меня Растабан, — продолжил Нидхогр, снова вытаращив глаза. — Прямо как тогда, когда я убил его на твоих глазах.

В памяти Софии возник образ красного дракона, могучего и прекрасного. Где-то в глубине души она почувствовала, насколько эти двое были дружны, сохраняя верность друг другу и на поле битвы. Затем красный цвет чешуи смешался с кровью, и девочка увидела, как Нидхогр накинулся на обессиленное тело Растабана. Негодование Тубана волной прокатилось по телу Софии. Только время спустя он узнал, что его друг слился душой с человеком, однако это не слишком смягчило его гнев. Отныне Лидия является его хранительницей — София поняла это только тогда, когда увидела ее в когтях неприятеля, готового в любую минуту расправиться с ней.