Наследие

Дик посмотрел вверх, туда, откуда доносилось странное жужжание, и понял, почему не работает сирена. Старый ревун вышел из строя, не выдержав активации. Вместо громкого сигнала из его корпуса шел сизый дымок и доносился тот самый жужжащий звук. От сильного удара голову словно разламывало на части, картинка перед глазами выглядела нечетко и медленно кружилась, плавно уплывая куда-то вбок. Дик оперся спиной о стену и сжал ладонями голову, пытаясь остановить эту ленивую круговерть, и тут же висок прострелило острой болью. Над височной костью огнем пылала крупная шишка. Дик сполз по стене на пол и некоторое время неподвижно сидел, стараясь не шевелиться, проклиная того, кто решил устроить тревогу в три с половиной часа ночи. Сразу же вспомнился разговор у столовой и жалобы капрала на совершенно безумные вводные капитана Мэрфи. Видимо, злой на весь мир инвазивный герой Альянса добрался и до всеобщих проверок Центра…

Спустя пару минут головокружение прошло, боль заметно утихла, и ему стало легче. Он встал и подошел к кранам подачи воды, собираясь смочить ушибленное место, но гидросистема не работала. Тогда Дик взял со стола недопитую с вечера кружку и опрокинул ее себе на голову. Сознание прояснилось, и Дик принялся надевать скафандр. По Уставу, в случае объявления боевой тревоги все жители должны надеть скафандры, а находящиеся на отдыхе военнослужащие прибыть в армейский сектор и вооружиться. Так как казарма и без того находилась в армейском секторе, дело оставалось за малым: прибыть к дежурному офицеру, получить оружие и дальнейшие указания. Надев скафандр, Дик взял в руки гермошлем и мгновение размышлял, надевать его или нести в руках. Лучше надеть, решил он, все еще чувствуя боль в виске, в коридорах казармы наверняка сейчас стоит суета и беготня, и случайно получить в висок еще раз не хотелось. Он надел гермошлем и открыл входную дверь.

В кубрик ворвался рев тревожной сирены и густой дым. Дик отпрянул, вжимаясь в стену, и торопливыми движениями загерметизировал гермошлем. Дым в казарме? Это уже не похоже на проверочную тревогу! Он почувствовал, как вдоль позвоночника пробежал холодок страха. Кубрик быстро заполнялся дымом, и Дик, включив нашлемный фонарь, вышел в задымленный коридор. В казарме было пусто, работало только аварийное освещение, и в неровном красном свете нестабильно горящих ламп создавалось ощущение, что он пробирается через парообразную кровь. Дик, ориентируясь больше по памяти, чем по зрению, направился к центральному коридору. Там дыма было еще больше, и по мере приближения к служебному крылу температура воздуха росла. Дик подумал, что, возможно, произошло возгорание и тревога была пожарная. Наверное, он слишком долго пролежал без сознания, и за это время все покинули гермокорпус. А система пожаротушения не работает, потому что перегорела электропроводка. Хотя автономное питание еще подается. Странно, подумал Дик, поворачивая в коридор, ведущий к отсеку дежурных смен.

В конце коридора бушевало пламя. Дик остановился, глядя на пожирающий коридор пожар. Эта чертова система пожаротушения, наверное, не работает просто от старости, как ревун сирены в кубрике! Дик тихо выругался и повернул назад. Не известно, насколько сильно распространился огонь, а зажариться заживо перспектива не из приятных. Он вернулся в центральный коридор и решил попробовать дойти до запасного выхода. Двигаться становилось все сложнее, в красном полумраке заполненных дымом коридоров он едва мог разглядеть пальцы вытянутой руки. Наконец ему удалось добраться до лестницы. Оставалось спуститься на первый этаж, шлюзовая камера запасного выхода была расположена недалеко, главное, в дыму не сбиться со счета и не спуститься на минус первый.

Когда Дик спустился на четыре пролета вниз, видимость упала практически до ноля. Он нащупал руками стену, по идее ведущую от лестницы к шлюзу, и включил тумблер ближней связи.

— Это рядовой Картрайт, прием! — произнес он в эфир. — Вызываю пожарную службу и всех, кто меня слышит! Прошу помощи! Прием!

Некоторое время эфир молчал, изредка тихо потрескивая помехами, и Дик решил, что пожар и сильное задымление, наверное, как-то препятствуют распространению сигнала или стены гермокорпуса мешают связи. Он имел весьма смутное представление о технической стороне радиосвязи, к тому же никогда не слышал о том, чтобы кому-то взбрело в голову использовать личную рацию внутри Центра. Он повторил свой запрос и уже собирался переключиться на дальнюю связь, как в эфире раздался голос:

— Рядовой! Мы слышим вас! Где вы находитесь?

— Нахожусь в армейском секторе, внутри гермокорпуса номер один, казарменное крыло! — обрадовался Дик, услышав ответ, одинокое брожение в задымленных коридорах уже начало навевать на него легкий страх. — Тут все заполнено дымом, видимость ноль. Через центральный шлюз не выйти, там огонь перерезал дорогу. Пытаюсь выйти через запасной шлюз.

— Почему так долго выходите, рядовой? — весело спросил голос, — мы уже думали, что там никого не осталось!