Наследник

– Спустя сутки меня вызвал Повелитель и сказал, что даёт своё согласие на брак Сирен и Яра Ёрфа будущей зимой.

Пригвоздило к месту.

Зимой…

– А как же предсказание? Сирен… она же…

Глубокий вздох. Не мой, его вздох. Судорожно глотаю воздух губами, как рыба, выброшенная на берег Исхана. Отец смотрит на меня в упор и его леденящий кровь в жилах тон заставляет меня забыть, как дышать.

– Это не она…

В зеркале напротив – я. Искусно завитые локоны уложены в модную высокую причёску, одна прядь свисает с левого бока, как бы кокетливо очерчивая рельеф моего лица и кончик локона, неприятно щекочет ключицу. Румянец на щеках, глаза подведены лёгким дымчатым цветом, а губы красные совсем не от красок… Кусать губы – вредная привычка с детства. Я забыла о ней, но сегодня всё утро ловлю себя на мысли, что неосознанно делаю именно это.

По сей день не могу прийти в себя. Как я могла не видеть очевидных вещей? Как? Мы не были постоянно вместе, но я точно знала, где она находится и эта помолвка. Когда о ней сказал отец, я всё ещё не верила. Это было тогда. Сейчас, смотря на себя в отражении зеркала, я понимаю, я проглядела.

Они встречались тайно в тех самых садах. На столицу опускалась ночь, и моя сестра выскальзывала из своих покоев, чтобы в накинутом капюшоне на голову проскользнуть мимо охраны и через тайные ходы спуститься вниз. Стоит ли говорить, кто отводил глаза стражи? Думаю, что нет.

Сирен безоговорочно была скомпрометирована, хотя так и не призналась. Мне хватило лишь взгляда, чтобы понять насколько далеко это всё зашло. А отец, он не стал выяснять. Только это отец, но я выяснила! Не сдержалась, ворвалась в её комнату, схватила за локоть и встряхнула. Впервые в жизни я применяла физическое воздействие.

– О чём ты только думала?! Глупая девчонка!

– О чём ты? – Сирен округляет глаза и старательно делает вид, что действительно не понимает.

– Не смей мне лгать! – крик – Что ты себе позволила?! Что у вас было?!

Убираю свои руки, и Сирен опускает взгляд, ответа и не требуется, я всё поняла. И это понимание вызывает лютую ярость! Молчание затягивается, но в какой-то момент отмирает Сирен.

– Милена! Прекрати! – Сирен всплеснула руками и обошла меня, пряча свои глаза.

Руки дрожат, когда она берёт расчёску со стола и проводит ею по волосам.

Ядовитая ложь дёгтем по венам… Горько от понимания того, что она пытается лгать даже сейчас. Хотя её выдаёт абсолютно всё!

– Прекратить что? – разворачиваю сестру к себе лицом. – Ты не понимаешь, во что это могло превратиться?! Ты даже представить не хочешь! Если бы он не был благородным юношей, то это всё навсегда очернило наш род! – голос сорвался на крик в очередной раз.

– Нет! – в ответ кричит Сирен. – Ты не понимаешь, о чём говоришь! Я люблю его! Я ЛЮБЛЮ!

В ужасе смотрю на сестру. Раскрасневшаяся и взвинченная до предела она ощетинивается, словно кошка, защищая своих котят. Впервые в жизни мы сталкиваемся лбами настолько отчётливо.

– Да как ты можешь! – осипшим голосом.

– Могу! – зло кричит она. – Ты никогда меня не поймёшь! Что с тобой стало сестра?! Ты превратилась в бесчувственную глыбу льда! Да, умерла Миранда, но это не значит, что мы тоже! – а потом, опомнившись и увидев слёзы в моих глазах, Сирен бросается ко мне и обнимает, продолжая шептать: – Прости меня. Прости. Я сказала глупость.

Промолчала. Эти слова очень больно ранили душу, а ещё я вдруг поняла, что да. Действительно с уходом Миранды я стала гораздо черствей.

Вот уже день мы не разговариваем вовсе. Вчера вечером официально было объявлено, что Сирен и Яр обвенчаются в храме Создателя, будущей зимой. Праздничный приём был организован в нашем доме. Ещё вчера я стояла посреди своей комнаты и испытывала боль.

Мне было больно от понимания, что я теперь старшая сестра, что я не уследила за Сирен, что я ничего не видела вокруг, кроме своей боли. Так странно. Испытывать боль от осознания, что ты её испытываешь.

Стало на одну проблему меньше. Сирен больше не кандидатка в любовницы принца, остаётся вопрос, точнее не вопрос, тут скорее утверждение. И от этого утверждения мне горько.

Мне бы радоваться, что не разгорелся скандал, что никто не узнает кроме меня о близости Яра и Сирен, мне бы возносить руки к небу, но я не могу. Что-то внутри меня натягивает струны души, перекрывая горло. Я не хочу такой судьбы, я не хочу такой жизни. Не хочу и не буду! Не буду, сколько смогу.

А ведь этот интерес, это предложение… Наследник может просто приказать, и я войду в его покои в ту же минуту. Но он не приказывает, только смотрит в самую душу, обжигая моё тело. И оно горит в адском пламени, ликуя и чего-то прося.