Наследник

Разведчики шли как все, не скрывая оружия, которым обзавелись сразу же, как вылезли из клоаки. Смешно — очередное, и не вспомнить сразу, какое по счету восстание и опять поляки с великолепной небрежностью забыли о канализации. Через которую и просочились в Варшаву разведчики. Причем «Руды», а на самом деле поручик Сивый из сорок пятого отдельного егерского полка, готов был поспорить на что угодно, что таких, как у него групп, в столице мятежников оказалось уже не одна и даже не один десяток. Вооружились, кстати, они проще, чем сами ожидали. В первой же подворотне, куда они заглянули, стояло четверо вооруженных пистолетами и парой помповых ружей парней, увлеченно деливших какие-то золотые, а скорее всего позолоченные, цацки. Настолько увлеченно, что и не заметили, как умерли. А их оружие и боеприпасы перекочевали к егерям. На предварительном инструктаже разведчикам говорили, что никаких серьезных воинских арсеналов мятежникам ни в столице, ни в других районах захватить не удалось. Теперь они смогли убедиться в этом. В основном преобладало охотничье оружие, включая, к сожалению, и нарезные магазинные карабины. Иногда встречались полицейские автоматические помповики. Армейского оружия видно не было. Но ни один из тройки «Рыжего», или, на польский манер, «Руды», не думал, что такого у поляков совсем нет. Все-таки привислянские губернии с тридцатых годов учитывались всеми вероятными партнерами и невероятными противниками как возможный передовой театр боев между русской и германской армией. И склады, а также схроны, с оружием здесь наверняка были. И уверенности, что обо всех из них известно армии и жандармерии не имелось ни у кого, включая больших начальников в генеральских погонах.

Теперь разведчики шли и осторожно, чтобы не привлечь внимание со стороны, смотрели по сторонам. Впрочем, до них никому не было дела. Вооруженные и невооруженные прохожие спешили куда-то по своим делам. Так что до нужной им точки егеря добрались без происшествий. Семиэтажный солидный дом неподалеку от набережной, в мирное время в подъездах которого дежурили консьержи, а по утрам на лестницах раскланивались друг с другом вежливые пани и паненки. Сейчас же дверь одного из парадных подъездов висела открыто, наполовину разнесенная чем-то вроде малокалиберного снаряда. На двери другого подъезда кто-то намалевал краской слово «Курва». И не было видно не только консьержей, но и ни одного жильца. Но разведчикам это было только на руку. Открыв дверь, помеченную ругательством, отражающим то ли отношение художника к действительности, то ли его же характеристику на какую-то из проживающих в этом подъезде паненок, они спокойно, не таясь, вошли в парадное. Комнатка консьержа, как и ожидалось, пустовала. Лифт не работал. Поэтому на седьмой этаж тройка егерей поднималась пешком. Дверь в конспиративную квартиру оказалась целой. Рыжего имелось опасение, что кто-нибудь мог под шумок посмотреть, нет ли чего ценного в квартире, в которой давно не появлялся хозяин. Но обошлось.

Осмотрев комнаты они оставили прапорщика-специалиста по связи с позывным Гнедой разбираться с местонахождением и характеристиками обещанной им радиостанции. А сам Рыжий с напарником целенаправленно пошарили на антресолях. Там, за кучей обычного домашнего хлама лежали настоящие сокровища, включая большой морской бинокль и разобранные стереотрубу с артиллерийской буссолью. Быстро собрав, Рыжий и «Седой» перенесли и установили сначала стереотрубу, а потом и буссоль в комнате, из которой открывался вид на здание штаба Варшавского военного округа. Практически не пострадавшее во время неожиданного штурма, с висящим на смонтированном на крыше флагштоке польским бело-красным знаменем.

— Курвы, — выругался «Рыжий». Им рассказывали на инструктаже, что некоторые офицеры и нижние чины перешли на сторону поляков, но все равно в это верилось с трудом. Только теперь, увидев своими глазами висящий над неповрежденным зданием штаба бело-красный стяг, поручик окончательно поверил этим сведениям. И выругался вслух, не сдержавшись. Впрочем, напарник его поддержал, добавив краткую характеристику предателей на русском, в виде всем известного короткого слова, начинающегося на вторую букву алфавита.

— Ничего, всех найдем и разъясним, — добавил Седой, — как Государь в офицерском собрании Гвардии обещал.

— У каждого поступка и каждого происшествия есть свои имя, фамилия и отчество, — процитировал вслух часть выступления Наследника престола Рыжий. — Работаем, — добавил он, раскладывая «рога» стереотрубы.

— Есть, — ответил Седой, поднимая морской бинокль, позволяющий на таком расстоянии рассмотреть в окнах штаба даже выражение лиц наблюдателей. — Пять влево, второй этаж. Восьмилинейное ружье…