Наследник

Демидов моментально вскочил и в нарушении правил этикета, выбежал из столовой, резко открыв дверь и чуть не сшибив собственную мать, которая, не трудно было догадаться, подслушивала разговор своего маленького сыночка с самим Наследником. Это была вторая жена бывшего «хозяина Урала», а остальные братья — сводные.

Через десять минут в комнате, которая была больше похожа на кабинет, так как имела отпечаток рабочей обстановки, мы с младшим Демидовым уже склонились над чертежами, которые первоначально были моими, но, поняв, неуклюжесть рисунков, привлек двух учеников-художников.

— В подобной каморе заряд имеет большую первоначальную скорость полета, так как сгорание пороха проходит в конусе, — объяснял я.

— И, само орудие становится легче, — рассматривая чертежи, констатировал Никита Акинфеевич. — Нужно проверить, но сама мысль передовая, я такого не знавал и в Европе.

— И никто не должен знать. Мы еще поговорим о мерах секретности, — строго, даже угрожающе сказал я, чтобы проникнулся промышленник. — И еще, я отправляюсь в Самару, пока оттуда еще не уехал Василий Никитич Татищев. Знаю, что у Демидовых были споры с ним, это нужно оставить в прошлом. Все в прошлом, уже истории!

Как упоминается имя Татищева, так сразу лезут в голову слова, «прошлом», «история». Да, это был тот самый историк, государственный деятель, основатель Екатеринбурга, который сейчас находился в Самаре. Между тем, он был промышленником, который спорил с Демидовыми в некоторых регионах.

И вот раскрывается и еще одна сторона, почему я собираюсь в Самару, кроме уже озвученных, — встретится с Татищевым и решить-таки проблемы с башкирами и калмыками, иначе новый виток их неповиновения неизбежен, а этот регион для моих целей нужен обязательно. А всего-то и нужно было поговорить с башкирами и закрепить все земли документально: это ваше кочевье, это наша земля, сюда ходить, сюда не ходить, а ясык сами носите по утвержденной норме и не больше, даже если об этом просят чиновники.

— Есть еще один важный и крайне секретный вопрос, — я выдержал паузу и, дождавшись отвлечения Демидова от чертежей, продолжил. — Назовете этот способ «Демидовский» и прославитесь со временем на весь мир.

— Заинтриговали, — сказал Никита Акинфиевич, а я стал немного сомневаться в правильности своих решений — глаза у младшего Демидова были не естественные, какими-то дурными, что ли, маньяческими.

— Еще раз, — с нажимом я начал новую отповедь, чтобы немного сбить фанатизм наследника Демидовых. — Ни-кто, не должен знать о том, что я сейчас показываю Вам.

— Да, я понял, спасибо. Но эта пушка — она и в за правду может быть дюже доброй, — виновато казал Демидов.

И я рассказал принцип пудлинговой печи, который заключался в преобразовании чугуна в мягкое малоуглеродистое железо. Расписал процесс помешивания железа, про недопущение контакта с топливом и другие особенности уже сформированного метода, чтобы избежать мелких сложностей и «детских болезней», что свойственно всему новаторскому. Предоставленные рисунки такой печи в двух исполнениях заставили выпасть из реальности Никиту Акинфиевича минут на двадцать.

— Так, это сюда, ясно, отсюда… а вот клапан, ага, только как это… вот понятно, — бормотал Демидов, рассматривая рисунки.

А я благодарил свою зрительную память, пусть и пришлось поднапрячься и, может что-то я и додумал сам, может что-то и не так нарисовано, но принцип изложен явно лучше, чем это смог бы сделать через почти сорок лет Генри Корт, получивший патент на данный способ. В моем проекте технологии уже учтены некоторые «детские болезни», что решались и после господина Корта. Правда, до англичанина китайцы были первыми, когда использовали названный способ еще в первом веке. Вот уж эти китайцы — во всем первые, но не могли свои разработки использовать, как это делали значительно позже европейцы.

— Почему я? — задумчиво спросил младший Демидов.

— Я верю в Вас, как верил Ваш покойный батюшка, бывший великого ума человек. Посему я выбрал Вас. Мне потребны пушки, когда они у меня будут? — с нажимом спросил я.

— Я… — молодой промышленник и теперь еще и «изобретатель» замялся. — Скоро, очень скоро, сразу же еду на заводы, соберу мастеров и приказчиков, будем начинать отливать формы, потом сами пушки, после испытывать.