Наследник

– Не выйдет, слишком авантюрный характер, – хохотнул Таймыров. – Скучно ей у тебя будет, не станет выкладываться по полной. Лучше во внешний отдел. А тебе посоветую заняться приятелями Шмелева, Алиевым и Коганом. Очень многообещающие ребятки, особенно первый.

– Когана лучше к Павлу Романовичу, там ему самое место при его-то задатках, – возразил Томилин. – Да и рано пока судить. Нам сейчас не этим заниматься надо, а свалившимся с небес наследием древних. Что думаешь по поводу этого самого Контроля и эмпатических структур вообще?

– Слишком мало информации, чтобы делать какие-либо серьезные выводы. Если они структуры действительно существуют, то их наличие и действия придется просто учитывать, как факт. Бороться с ними считаю глупым.

– Я тоже. А вот с новыми технологиями проблем не оберешься. Слишком много всего и сразу. Халява никогда до добра не доводила.

– У меня большие подозрения, что за все эти подарки отрабатывать придется только так, – скривился Таймыров. – И как именно мы не узнаем, пока не вернется Шмелев. А технологии можно далеку не все и сразу пускать в обиход, а постепенно, взвешенно.

– А что ты думаешь по поводу того, что он побратался с новым экларом Дха-Вертонх? – поинтересовался Томилин.

– Отличный выход! Мальчишка словно знал, что его ждет.

– Не мог, – возразил глава КВИБ-1. – Часто возмущался еще, зачем его учат всякой чуши типа дворцового этикета. Мысли у него, конечно, могли появиться разные, но подтверждения им не было.

– Надеюсь, – пробурчал Таймыров. – Я, если честно, потому и не хочу, чтобы двенадцатый был выбран, что он явно догадался – из анализа его поведения это аналитики вычленили четко. И мне это поведение не нравится, придется парня жестко обламывать, иначе может быть потерян – слишком самолюбив, а иногда и спесив. Мозги великолепные, но может легко переродиться в законченную сволочь.

– Постараемся не допустить, тем более, что и я вижу твою правоту, – кивнул Томилин. – Но сейчас это уже не столько актуально, я поддерживаю кандидатуру седьмого. И…

Его прервал мягкий гул, и часть стены осветилась мягким светом, из которого вышел академик Шпагин в сопровождении директора экономического департамента Империи, Павла Романовича Иванова, пожилого человека благообразной наружности.

– Ага, Имперский Совет скоро соберется в полном составе, – заметил глава КВИБ-2. – Кого еще нет?

Ответить ему не успели, поскольку появилось еще два человека, не занимающих никаких официальных постов, но имеющих огромное влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны. Идеологи, мастера информационной войны.

Последним прибыл адмирал Ерошин. Старик держался за бок и явно с трудом сдерживал стон, но терпел боль, считая себя не вправе показывать слабость кому бы то ни было. Остальные встревоженно переглянулись и подумали, что надо бы предупредить врачей – пусть будут наготове.

– Собольцева не будет, – предупредил Ерошин. – У него ЧП, взрыв на орудийном заводе на Европе[14], просто не успеет сюда.

Опустившись в кресло и немного отдышавшись, он прокряхтел:

– Простите, други мои, но сил у меня больше нет. Пора вводить в совет на полных правах Романцева, он потянет. Мне уже девяносто восемь стукнуло, да и болячка жизни не дает.

– Шмелев привез какие-то новые медицинские технологии, – вспомнил Таймыров. – Может…

– Не может! – оборвал его старик. – Вам они еще помогут, а мне – поздно. Печенкой чую, счет не дни, а на часы пошел. Так что заранее попрощаться хочу. Пришел только чтобы голос за этого чудесного мальчишку отдать. Лучшего нам не найти.

– Да с этим никто и не спорит, – улыбнулся Томилин.

– Тогда голосуем, – выпрямился Ерошин. – Кто за кандидатуру Шмелева Михаила Ивановича?

Одна за другой руки начали подниматься.

– Единогласно, – удовлетворенно констатировал старик. – Искин, ты фиксируешь происходящее?

– Да, – раздался в ответ безличный голос.

– Прошу занести в главный имперский реестр результаты этого голосования и произвести необходимые изменения во всех остальных государственных реестрах. Подтверждаю решение своим генетическим кодом.

На столе перед Ерошиным открылось небольшое отверстие, в глубине которого поблескивала небольшая игла. Он сунул в это отверстие палец, оставил там каплю крови и требовательным взглядом уставился на остальных. Они переглянулись, а затем по очереди сделали то же самое.

– Единогласным решением присутствующих на заседании Малого Государственного Совета Российской Империи курсант военно-политической Академии Михаил Иванович Шмелев, личный номер Р32354-987, внесен в особый список под номером один. Со всеми полагающимися по статусу правами и обязанностями.

– Ну вот, главное дело сделано, – широко улыбнулся Ерошин, расслабляясь. – Каж… – он захрипел и задергался. – В-в-в…

– Охрана! – заорал вскочивший на ноги Таймыров. – Врача сюда! Срочно!!!

Доктора появились меньше, чем через минуту, но было уже поздно – адмирал флота Ерошин Виктор Михайлович девяносто восьми лет отроду, четырежды герой России, умер, до конца выполнив свой долг. На губах мертвого человека так навсегда и застыла широкая, радостная улыбка.