Наследник для бывшего

Мне так щемяще жаль, что мы познакомились ближе при печальных обстоятельствах. Ведь по сути, не было никаких непреодолимых проблем, нужно было только обоюдное, искреннее желание.

Дамир Аркадьевич уводит ее спать уже в третьем часу ночи, а я снова захожу в интернет.

Смотрю видео и читаю новости, пока усталость не берет своё, и меня не отключает беспокойным сном до утра.

Настойчивое жужжание требует открыть глаза. Я отмахиваюсь от него, но уже в следующую секунду, выныривая из сонного дурмана, как коршун добычу, хватаю телефон. Смотрю на экран с незнакомым номером входящего вызова и жму клавишу «принять звонок».

Глава 46. Чертов везунчик

Макс

В такие моменты, когда находишься «за секунду до» начинаешь верить сразу во все: в Бога, чудеса, высшие силы… потому что иначе просто не возможно объяснить то, что ты жив. Что обнимешь любимую женщину, что сдержишь свое обещание и пойдёшь с ней на первое УЗИ, что съешь мамин борщ, и, в конце концов, сделаешь то, что так давно откладывал… Например, приведёшь в порядок дачу деда. Может быть, даже стоит достроить ее до полноценного дома.

– Ну вам просто повезло, мужики, – каждый, кто хоть немного понимает, каковы были наши шансы вернуться, считает своим долгом подойти и пожать нам руки.

Меня ещё знобит, и горячий чай не помогает. Это нервное.

– Да нормально со мной все! – психую я на молоденькую медсестру из травматологии, которая пытается померить мне давление.

– Тимур Тагирович, – окликает она врача, – здесь нужно успокоительное.

– Себе его уколи. Мне просто нужна розетка или ваш телефон, – повышаю я на девушку голос. – Пожалуйста, позвонить надо… – осекаюсь, понимая, что перегнул.

– Да, конечно, – растеряно моргает она красными глазами и подаёт из кармана телефон.

– Извини, – накатывает на меня приступ совести. – Спасибо за все.

– Да ладно, – отмахивается. – Привыкла. Звоните.

Дрожащими пальцами тыкаю по экрану и ложусь плечом на стену возле окна, ожидая ответа. Мне страшно от того, что Ася волнуется за меня почти сутки.

Бог знает как это может отразится на ее здоровье, и я прошу все тех же, кого пол часа назад благодарил за свою жизнь, чтобы с моей женщиной и ребёнком все было хорошо.

Гудки нервируют.

– Алло, – наконец-то в динамике раздаётся сонное и такое долгожданное.

– Аська, родная моя, – громко шепчу в динамик, – все хорошо. Я скоро буду дома.

– Макс… – с облегчением выдыхает она и громко всхлипывает.

– Ася, Асенька, не надо плакать, – я пытаюсь остановить ее истерику.

– Ты… я… – запинается она, глотая слова. – Я чуть не сошла с ума…

– Я знаю. Я люблю тебя, – как могу, пытаюсь ее успокоить и совершенно неожиданно слышу на заднем фоне взволнованный голос своей матери.

– Ася, что случилось? Почему вы плачете?

И это точно не обман слуха, потому что Гордеева обращается к ней по имени-отчеству и уверяет, что со мной все хорошо.

Я окончательно перестаю что-либо понимать и заставляю Асю поклясться, что ее никто не обижает. Мама отбирает у неё трубку, спрашивает не болит ли к меня горло и спрашивает, что мне приготовить. Это звучит совершенно шизоидно, но так приятно и тепло, что я прикрываю глаза и сажусь на подоконник.

– Борщ и блины, – прошу ее.

Единственное, что я понимаю точно из этого странного телефонного разговора, что моя женщина каким-то образом ждёт моего возвращения в доме родителей и направляется на кухню помогать замешивать тесто. И нет, ее ни капельки не тошнит. Да, я хочу ее блины.

Разговор приходится прервать, потому что спасатели просят меня пройти на посадку к вертолетам. От управляющих курорта, которые провожают меня и других пострадавших от схода лавины в соседний город с аэропортом, я узнаю, что спасательная операция полностью оплачена моим отцом.

Прикинув суммы, понимаю, что у него на это ушла едва ли не вся сумма, оставшаяся после неудачного партнёрства с Айзенковским.

С управляющими мы прощаемся на том, что они обещают принять самые кардинальные меры по организации безопасной эксплуатации курорта и готовы сотрудничать с нашей компанией на любых условиях. В том числе не самых выгодных для себя.

Сейчас мне это кажется совершенно не важным.

Мыслями я вдыхаю запах отцовских сигарет, пью мамин чай и обнимаю Гордееву. Хорошо, что пока по непонятному мне стечению обстоятельств, это можно сделать в одном месте.

В аэропорту, зарядив телефон, я отзваниваюсь партнёрам и узнаю, что они, «вот прямо сейчас» тоже вылетают в Москву.

– А я говорил Марку, – нервно смеется Кирилл мне в трубку, – что ты живучий везунчик. Мы до сих пор вспоминаем, как ты решил со скал сигануть в море.

– Было дело, – смеюсь в ответ, чувствуя, как постепенно прихожу в себя. – Только я тогда пьяный в усмерть был.

– Да, да, – подтверждает Кирилл, – и кричал, что тебе там воды по колено.

Мы замолкаем в многозначительной паузе.

– Хорошо, что ты с нами, мужик, – проникновенно говорит приятель.

– Взаимно, – искренние отвечаю ему.