Наследник для хозяина города

Нелли не любила ждать. С того самого момента, когда ожидание растянулось на двое суток, а потом ей сообщили о смерти мужа, она помнила то муторное состояние, когда ты не можешь ни есть, ни спать, ни нормально думать, только живешь надеждой и мыслями о том, что пройдет минута-другая — и мучительное ожидание закончится.

Игнат не сразу ввязался в криминал, сначала просто проворачивал какие-то темные делишки, а она не сразу поняла, что нельзя пройтись по болоту и не увязнуть. Была слишком молода. Но даже зрелость не спасает от ошибок. Она снова втянула себя в это нудное ожидание, теряла время, напрасно надеялась и ждала Кирилла. Она научилась брать дело в свои руки, на руинах своей жизни организовала бизнес, у нее не было детей, в которых она могла бы найти отдушину после смерти мужа, как другие вдовы людей, живших по ту сторону закона.

Она по глупости в свое время сделала аборт, считая, что слишком молода для детей. Потом забеременеть стало проблемой, но она не теряла надежды. А сейчас со жгучей яростью сжимала кулаки, понимая, что ей даже не дали шанса попробовать зачать от Кирилла!

Она не раз слышала истории, что дело может быть в мужчине, что стоит попробовать с другим, и забеременеешь, хотя с мужем пыталась это сделать годами. Но у нее украли такую возможность, украла какая-то неизвестная замухрышка. Кирилл всегда встречался с красивыми женщинами, их приятно было считать соперницами, хоть как-то находить объяснение тому, что он снова предпочел ей кого-то другого. Она делала вид, обманывая даже саму себя, что ее мало волнуют похождения Кирилла. Он же мужчина, в конце концов, нагуляется и найдет тихую гавань в ее лице.

Она с отстраненным видом давала поручение своей помощнице узнать все о новой пассии Кирилла, а потом, стоило той выскользнуть из кабинета, вонзалась взглядом в строчки отчета, которые от волнения плыли перед глазами. Искала, изучала, пыталась понять, чем она хуже, ну чем же, чем, в конце концов?! Чем она хуже на этот раз?!

Напивалась вусмерть, разглядывая предоставленные ей фотографии Кирилла и очередной девки. Они были разные, он не придерживался определенных стандартов, Нелли не удавалось понять его типаж. Впрочем, их всех можно было назвать красивыми пустоголовыми куклами, но в чем-то она им точно проигрывала. Наверное, в возрасте… Часики тикали, как говорится. Недавно, когда Кирилл решил баллотироваться в мэры, она стала бывать у него чаще. Забрезжил свет в конце тоннеля, почти угасшая надежда снова возродилась, а тут новая напасть…

Новая женщина, которая не укладывалась ни в какие рамки. Пока Кирилл проводил с ней томительно долгие часы, Нелли от злости чуть не сломала наращенные ногти, вонзая их в столешницу. Она не могла позвонить помощнице Инге и попросить собрать данные по девице, поскольку ничего о ней не знала. Кирилл выскочил из машины, спас замухрышку, как чертов рыцарь, и привез к себе домой.

А ей даже слово не сказал, кивнул только в сторону кухни, мол, посиди там, подожди… Сколько ждать? Сколько?! Истерика потихоньку подкатывала, цепляясь ей в душу коварными липкими щупальцами, рвала и без того истерзанную душу на части. Почему бы ей не влюбиться в адвоката Костантина или бизнесмена Бориса Абрамова? Но нет же, она сидит на кухне, ждет Кирилла и наблюдает, как рослая и важная Марта Рафаиловна крутится возле плиты, готовит суп-пюре для Сони и что-то сложное для самого Кирилла. Эта женщина служила верой и правдой еще самому Святому, отцу Кирилла, поэтому ее невозмутимости могли бы позавидовать даже президенты великих держав.

Не раз спокойно занималась хозяйством во время и после криминальных разборок или попоек в доме, не унывала, когда старый хозяин, обладающий жестким характером, пытался выгнать ее с работы, а просто молча шла готовить его любимые блюда. Знала, что не так-то просто будет найти домработницу, которая согласится работать для бандитов и глазом не моргнет, если рядом раздадутся выстрелы. Откуда такая взялась, Нелли толком не знала, но не могла представить дом Булацких без этой матроны с ухоженными темными кудрями на голове.

— Чай с мелиссой, выпей, душечка, — Марта Рафаиловна поставила перед ней чашку с ароматным напитком и с изумлением вперила взгляд в ее побелевшие пальцы, терроризирующие деревянную поверхность стола. Тонкие рисованные брови приподнялись, губы, тщательно обведенные матовой бордовой помадой, растянулись в сочувственной улыбке. — Что такое, девочка?

— Марта Рафаиловна, Кирилл женится, эта… — поморщилась, не желая ругаться при домработнице. — Которую он домой притащил, от него беременна, я не знаю, какой срок, но, видимо, маленький, потому что живота нет, — проговорила она скороговоркой, согревая руки о чашку и заглядывая в мудрые глаза домработницы в ожидании ее реакции.

Та нахмурилась, выключила конфорку под томящейся сковородой и присела на стул напротив Нелли.

— Ну, когда-то это должно было случиться. После Кристины прошло столько лет. Мужчине нужна семья.