Наследник для Шаха

— Я должна тебе желание, Аслан. Так что же ты загадаешь? — спрашиваю, даже не моргаю, замираю в руках мужчины.

А Шах тем временем наклоняется ко мне еще ближе, проводит носом по моему носу, скользит ко лбу, и я ощущаю невинный поцелуй.

— Я придержу свое желание.

Отстраняется от меня и берет за руку.

— Пойдем. Тебе нужно смыть соль, иначе разъест кожу.

Берет меня за руку и углубляется в джунгли острова, а я смотрю назад в сторону яхты, которая осталась далеко за спиной.

— Погоди, мы куда? — спрашиваю, быстро передвигая ногами, которые утопают в теплом песке.

— Увидишь, малышка, тебе понравится…

И я верю ему. Ловлю себя на том, что не просто влюбляюсь, у меня голова кружится, хочется, чтобы Аслан не отнимал своей руки от моего тела, я иду за ним вглубь джунглей, доверяя и зная, что он уверен в каждом своем поступке.

Наконец, деревья заканчиваются, а передо мной возникает водопад. Застываю как вкопанная и наблюдаю за дивным явлением, Аслан же тянет меня за собой в чуть прохладную воду.

Вода приятно охлаждает разгорячённую кожу. Выдыхаю с легким облегчением, мы плывем и внезапно Шах поворачивается ко мне и приказывает:

— Задержи дыхание, — делаю сразу же, что говорит, а затем меня уносит под водную гладь, я чувствую руки мужчины, которые направляют меня в нужную сторону, и уже через несколько секунд мы всплываем под шумным водопадом, капли обрушиваются на голову и плечи, щекочут, а перед глазами возникает непередаваемая красота дикой природы.

— Это удивительно, — выдыхаю одними губами.

— Ты права, — отвечает в самое ухо, я разворачиваюсь в его руках, заглядываю в лицо и Шах выдыхает:

— Мое желание, Аийша. Я хочу тебя. Сейчас. Всю. Целиком…

Обмираю. Смотрю в глаза Шаху и меня тянет на дно. Дыхание с шумом вырывается, а по коже бегут мурашки, которые будит не только водопад, а именно мужчина, не выпускающий меня из своих сильных объятий, позади скала, спереди не менее сильная твердыня из крови и плоти.

— Я… — тихо выдыхаю, делаю попытку выскользнуть из крепких объятий.

— Что ты? — не дает мне увеличить пространство между нами.

Рассматривает, не делает попытки привлечь или же поцеловать, но в то же время и не дает выбраться из цепких рук. Пристальный взгляд, кажется, наполняется ртутью, которая затапливает всю радужку, мерцает, прежде чем зрачок поглощает ее всю, превращая глаза в две темные бездны.

— Моя маленькая Полина. Я никогда не испытывал ни к кому той нежности, которую чувствую, глядя на тебя, — наконец, выговаривает тихо-тихо, окончание фраз поглощает бурный поток воды, но я слышу все, каждую букву, и сердце бухает в груди с силой, внизу живота кажется, что пламя разливается, которое пульсирует и оплетает своими огненными нитями всю меня.

Накрывает с головой.

— Полин-а, — чуть растягивает мое имя, словно зовет, и я откликаюсь. Обнимаю сильную шею, притягиваю мужчину к себе.

Я ему верю. Не знаю, как объяснить, но в душе разливается доверие. От Шахова веет надежностью, самостью. Он не фальшивка. Сильный зверь, который способен выпотрошить меня до основания, но вместо этого он дарит мне минуты незабываемые, красивые.

Я замираю в миллиметре от его губ. Смотрю в глаза, в которых будто молнии отражаются. Шах не делает ничего. Литые мускулы под моими пальцами буквально застыли. Каменный. Весь. И ждущий моего решения.

— Я задолжала тебе желание, — наконец, выдыхаю тоже еле слышно, и жесткие губы искажает кривая улыбка.

Я буквально нутром чувствую, как он заставляет себя не наброситься на меня, какой силой сдерживает свои порывы, провожу пальцами по покатым крепким плечам, и Аслан выдыхает сквозь сжатые зубы.

Его руки приходят в движение, поглаживают мою спину, идут чуть вниз и опускаются на поясницу, всхлипываю, когда сильнее прижимает к себе, давая прочувствовать всю сдерживаемую мощь.

А затем заставляет меня оседлать себя, сам откидывается на спину и делает несколько мощных гребков, упираюсь в сильную грудь руками, почему-то начинаю смеяться:

— Ты что делаешь, Аслан?

А сама взгляда от него оторвать не могу. С упоением рассматриваю гигантскую грудь в капельках воды, как они катятся по татуировкам, как сжимается каждый мускул от очередного движения.

Шахов напоминает машину, слаженную, отточенную, состоящую из железных канатов мышц, которые оплетают его руки и виднеются под золотистой кожей.

Мои ноготки царапают стальной каркас пресса, очерчивают кубики, а под попой…

Мужчина возбужден до предела, и я чувствую даже сквозь мокрую ткань моего купальника.

— А на что это похоже? — наконец, отвечает и отвлекает меня от созерцания литой мощи.

— Я словно на лодке. Прекрати, уронишь!

— Страшно, Аийша? — неожиданно опять обнимает меня, и я оказываюсь плотно сидящей на его бедрах, в то время как Шах внимательно смотрит мне в лицо, читает мои эмоции.

Он кружит в воде, и мир вертится, только его черты и вижу, как якорь, цепляюсь и выдаю правду, которая даже для меня откровением становится:

— Нет. С тобой я ничего не боюсь…