Наследник Дракона (СИ)

Кира всегда была рядом и лишь на пару часов отлучилась, потому что силы её иссякли. Тело болело, веки налились железом, а пальцы стали неметь. Но боги ей свидетели, как только она укуталась в перины, даже не смыв с себя дневной грязи, сердце её почуяло неладно. Один бок кололо, другой чесало, а в голову лезли самые страшные мысли. Безумно бегая глазами по комнате, пытаясь найти хоть какую-нибудь причину своего беспокойства, леди СтоннКассел соскочила с постели и рванулась в комнату племянницы. Ариана спала рядом с дочерью. Обе они еле заметно дышали, державшись крепко за руки, а кинжал в руке Адрианы чуть-чуть гудели.

— Дура! — чуть ли не завизжала Кира. В один прыжок она оказалась рядом с Арианой и Адрианой, тряся обоих за плечи, пытаясь пробудить ото сна.

— Дура! Что мать, что дочь! — прорычала она. Как же ей было страшно.

До ужаса и холодного пота страх сковал её руки и ноги. Как земля трясется при извержении вулкана, так и Кира тряслась с головы до пят.

— Боги Старые и Новые! Основатели и Предки! Почему?! Дура! Дура! Дура! — что она скажет Орину? За то время пока она живёт с Арианой, они успели породниться, стать чуть ли не сёстрами, а Адриана вовсе была самым дорогим человек в жизни Киры, наравне с братьями и женой Орина. Нет-нет-нет, она не могла и потерять, она же вместе с ними тогда умрёт!

— Дура… тупоголовая дура… — ревела, она, обвивая руку Арианы, так же, как и она обвила руку дочери. Оставалось лишь закрыть тяжелые веки.

***

Темнота — вещь странная. Вроде как не осязаемая. Но Адриана могла шагать по ней, могла разрубать её и ходить по чужим снам. Шаг за шагом младшая из СтоннКасселов могла проходить всё дальше.

Это чувство было трудно описать. Каково это — господствовать над чужим сознанием? Быть госпожой чужого разума и искажать сны так, как только захочешь? Адриана, конечно, не мучала людей разными кошмарами, а просто смотрела, наблюдала с интересом за тем, что снится людям.

Императрицу мучали сны о погибших муже и сыне. Каждый раз она видела, как хоронит их, и сама ложится в могилу вместе с ними. Её младшим сыновьям и дочке во снах являлся убитый отец, предостерегавший своих чад о тёмном будущем.

Адриана шагала по залитым кровью залам дворца Кинхарта. Запах смерти правил в коридорах, где еле заметно горели свечи. Тела прислуги и гвардии, порубленные в клочья. Изувеченные останки предателей Истон-Даров. Хелена и сама была из того рода, но теперь-то она Кон-Итьен и почти все дворяне Истон-Дары мертвы. Почти все. Кто-то догадался не учувствовать в мятеже и возможно сейчас скрывался от гнева гвардейцев.

Какой бы не был по счёту этот сон, Хелена каждый раз закатывалась слезами, держа на руках тело мужа с пробитой головой. Адриана ничего не могла изменить в прошлом. Девушка могла лишь направить спокойствие на убитую горем женщину. Подойти к ней, сесть рядом. Обнять, пусть она и не ощутит этого. Это всё что она может.

Так она и делает. Приобнимает во сне каждого. С наивной, детской, но из-за этого прекрасной верой в то, что весь это кошмар закончится. Каждого она успокаивает. Плачет вместе с Хеленой и Каллиной. Гладит по голове Артура и Ричарда. Стоит рядом с Найтом Акселем, и тихо поёт, чтобы унять гнев гвардейца.

С Мейстландами всё по-другому. Все они робели за Терона и Корра, как будто чувствуя то, что Рог Алкирион изнутри изъедает близнецов. Все видели во снах смерть наследных сыновей, и Адриана могла лишь одно. Быть рядом. Каким-то необъяснимым образом она успокаивала их, и несчастья отступали, когда она была рядом.

Кира стонала во сне. Боялась прихода темноты. Адриана только и могла быть рядом. Нежно гладить её по волосам. Шептать на ухо, что всё будет хорошо. Чувствовать вкус солёных слёз на губах тетушки. Её лишь остаётся надеяться, что всё это она делает к лучшему.

А мама… её мама не спит. Она плачет, просит её проснуться, но Адриана не может. Она лишь стискивает зубы и идёт в тьме. Кинжал Снов, некогда клык драконицы, просто режет воздух. «Бесполезный кусок металла!» мысль быстрее ветра пронесётся в темноте, и кинжал резонирует. Адриана боится, что больше она не проснётся. Что так и останется призраком, шагающим по снам.

После битвы с Харгодором её ладонь до сих пор кровоточат, а спина ноет. С каждым шагом она чувствует, как сейчас её желудок сам себя переварит. Дышать уже не возможно. Ноги не держат и без того хрупкое тело. Девушка без сил сворачивается клубком в темноте и тихо плачет. Сверкает. Она вновь видит Чертоги Джерона и клинок в витрине.

— Мама… — Адриана плачет, стонет.

— Папа… — она просит саму первозданную тьму помочь её. Но ничего не происходит. Лишь звон в ушах и слепота.

***

— Где она? — голос Киры эхом разошёлся по тёмным коридорам без начала и конца.

— Я слышу, она плачет… это я виновата! — тогда Кира встряхнула Ариану за плечи, нервно прорычав