Наследник Дракона (СИ)

Всё было окрашено в алый цвет, с примесью жёлтого, как это бывает во время заката. Но только здесь солнце остановилось там, за горизонтом, наполовину скрывшись за горами, а луна вовсе стала царить над солнцем. Большой белый диск, весь в шрамах, подобным когтям чудовища, так же застыл чуть выше горизонта.

Корр смотрел на руины Дейн-Педа. Их покинули слишком давно. Острова Академии, врезавшиеся в город с огромной высоты, просто уничтожили большую часть домов, вместе с их жителями. Лишь ветхие хибары остались здесь, жалкое подобие тех высоких домов и торговых лавок, заполненных магическими побрякушками и артефактами. Пыль и скелеты. Прах и останки, все, что осталось от города.

Спрятавшись в какой-то лачуге, они наломали старых досок и, уложив Терона на плащ, развели костёр. Айдан облокотился о пыльную стену и закрыл лицо ладонями. Корр достал из кармана самокрутку и, закурив от костра, долгой затяжкой втянул в легкие дыма Горьких Трав. Он обещал Терону, что завяжет с этой дрянью, но сейчас желание притупить разум и усилить чувства Мейстланд-младший не мог преодолеть.

Дым заполнил лачужку. Вкус горечи и сладкое послевкусие будоражило Корра. Закатив глаза, он затянулся вновь, и устало почесал шрамы от оспы на шее. Боги, он сто лет не отдыхал и не мылся. Это чувство опьянения от травы было много сильнее, чем от самогона его брата. Тихий гул в голове, покалывание в животе и пальцах. Зрачки карих глаз мигом сузились, а ощущение того, что пальцы и кожа в целом могут что-то ощущать, мигом пропало. Пришло нечто другое. Желание закатить глаза и поспать. В груди что-то закололо, но не больно, приятно. Корр почесал шрамы от оспы. Вдохнул дым Горьких Трав и усталость как рукой сняло.

Мейстланд-младший потёр глаза, покрасневшие от действия самокрутки, затушил её, и вновь спрятал в карман. Это была последняя. Больше у него не было. Быть может, он сварит из остатков хорошую такую бодягу, от которой он сей же момент почувствует, как ноги начинают неметь, а жизнь вокруг него станет совсем медленной и он погрузится в долгий сон, в котором он будет волен делать всё, что пожелает.

— Это ещё что? — спросил Айдан

— Терон что, не говорил, что помимо того что я бабник, так ещё и курильщик? — Корр посмеялся и поближе присел к костру.

— А мне все говорили, что Терон э это лютый бабник. Почему-то мне кажется, что ОН — твоя тень — отвечал Айдан, достав из-под доспеха серебряный амулет.

— Терон меня прикрыл, когда только из академии выпнули. Я стал по борделям таскаться. Об этом узнала мать. Все купцы Амхары уверяли её, что один из её сыновей таскается по домам терпимости. Вот Терон и прикрыл меня, сказав, что это он спустил все деньги на проституток. — Корр невесело улыбнулся, потирая ладони у языков пламени. Да, Тогда Эльвира Мейстланд что было силы отшлёпала Терона ремнём по мягкому месту. Корру было до сих пор стыдно.

— А из академии тебя выпнули не за пьяный дебош, так? — «Стал догадываться» Корр кивнул, и вновь поймал язык пламени в ладони, весело играя им.

— Я по дикой дурил в академии. Знаешь, где руну на дверную ручку наложу, чтобы обжигала. Где ветер в нужник подсажу, что бы все отходы сдуть. Где юбки девкам подниму. Помню, пришли к нам старожилы-маги, экзамен устроили. Я же ведь стихийный маг. Ну, и устроил ураган из огня. Всё аплодировали, хвалили, а до этого простой шторм затаил за дверью главного зала. Ну, старожилы открыли дверь, их ветром и снесло. Костей тогда не сосчитали.

Пил по-чёрному. Развлекался, воровал, играл в кости и карты, стольких девчонок из своей группы совратил. Как бастардом не обзавёлся, сам не знаю. В конечном итоге, архимаг Лина… взяла меня под своё крыло, мол, исправлять нерадивого ученика…. — Корр затих. На его вытянутом лице появилась тень прошлой радости и ностальгии, словно сейчас он не непонятно где, а там, в академии, рядом с Линой.

— И? — Айдан проверил Терон. Тот до сих пор спал.

— Я продолжил дурить. Пить, играть, воровать, сдавать экзамены и учить уроки. В конечном итоге, Лина вызвала меня к себе и спросила: «Что ты за идиот такой? Хороший парень, а за голову ни как не возьмёшься! Почему ты это делаешь?»

А я возьми и скажи: «Ну, так отшлепайте меня, так чтобы неделю сидеть не смог» А Лина на меня так посмотрела — Корр закусил губу — Жадно. Страстно. Игриво посмеялась и сказала, что лично возьмётся за моё обучение. Родители платили хорошие деньги. Тянула она меня по магическим дисциплинам и затянула к себе на ложе. Мы с ней были любовниками, Айдан. — Корр замолчал, взглотнул комок, подошедший к горлу, и продолжил.

— С ней было хорошо, п-понимаешь? С ней можно было забыть обо всём на свете. Лежать и слушать, как она сопит или же слушать, как стонет, как говорит со мной. Чувствовать её тело, запах, губы. Для меня это было слаще музыки и…и… я сказал ей…-

— Что любишь её? — закончил Айдан. Корр охотно закивал и продолжил:

— И она вышвырнула меня, как равную подстилку. Просто, выкинула. –

— А Вирна? –