Наследник Дракона (СИ)

Фантомы, похожие на ледяные статуи людей, эльфов и гномов, брали в свои прозрачные руки, от которых туманом исходил и вился вихрем синий свет, молоты, выправляя металл до нужной формы, так чтобы топоры и мечи, копья и стрелы могли разить даже живого врага. Из горящих углей выносили чаны с распалённым металлом, выплавляя его в пластины для доспехов, и позже молоты вновь били, и при соприкосновении искрило призрачное железо. От всего этого стражники, проходящие здесь патрулём, чувствовали легионы мурашек, пробегавших по спине.

Однако, помимо духов кузнецов, здесь водились и духи тех, кто умер здесь, когда войска Рок’Яндара вторглись в эти залы, разрушив стены крепости. Грефдон Хелдон, любивший понаблюдать за действами призраков, когда сон был ни в одном глазу, прославился среди гарнизона своей тягой к этому проклятому месту. Может быть, это будоражило его кровь, так как после таких ночных приключений он лично выходил тренировать бойцов-ренегатов.

Ему нужно было лишь коснуться её. Попытаться дотронуться до призрачной кожи самой прекрасной из когда-либо живших на свете. Юмкарана смеётся и пляшет в этих залах. Платье её похоже на пелену синего дыма, которая обвивала её тело в виде дорого джейстенского платья с пышной юбкой.

— Неран-Король душу забрал и в клинке меня заточил,

Неран-Король любовь предал и кольцо захоронил!

Неран-Король в безумие впал и на троне он восседал,

Неран-Король убил сыновей,

Неран-Король убил дочерей,

Неран-Король руку отдал, и глаз он потерял,

Неран-Король, что сделал ты, клятву свою, разбил ты, увы. –

Лорд-командор, как заворожённый смотрел на тот, как пляшет призрак великой Юмкараны, как плавно она извивается и выгибается в танце как кошка, казалось, стоило ему дотронуться до неё и магический эффект фантом пропадёт и она предстанет пред ним, живая и горячая. Грефдон Хелдон стоял в длинном коридоре, и призрак женщины обошёл её по часовой стрелке, весело и кокетливо хохоча. Её тонкая рука легла на его грудь и вот она стояла в дюйме от него, так что Грефдон чувствовал её ледяное дыхание, размеренное и ровное. Призрак смотрела на него своими глазами, которые были похожи на две ледышки, чуть наклоняя голову на бок, и она вновь запела своими мертвыми губами.

— Наследник вернись и душу спаси,

Наследник мне спой, о тех, кого нет.

Наследник приди и клинок перекуй!

Наследник ты мой, руку возьми,

Наследник мой сын, меня ты согрей,

Наследник верни кольцо из земли,

Наследник надень Корону Мечей,

Наследник приди, меня ты согрей. –

И в мгновение ока она растворялась в тумане, как сладкое видение, которые возвращалось в каждом сне. Грефдон Хелдон взглотнул противный комок, подошедший к горлу, и с досадой промычал. Только он хотел вернуться к себе в покои, как старые факелы на стенах, как по команде зажглись. Лорд-командор скользнул в сторону от резкого дуновения ветра в коридоре и со звоном вынул меч из ножен, встав так, чтобы наносить удары вертикально, сверху вниз.

Старые, обветшалые и порванные гобелены завертелись на ветру, и Грефдон увидел на том конце коридора отряд Старой Гвардии во главе с самим Нераном. Высокий, с русыми волосами, зеленоглазый, Первый Император Кровогорья, одетый в алые латные доспехи с изображения восьмиглавого дракона, шагал по коридору, гордо и быстро навстречу пророку. Командор ренегатов обернулся. На противоположном концу, к Нерану шёл старец в серых одеждах, с капюшоном, который закрывал его лицо за исключением подбородка и седой бороды. Левой рукой он опирался на посох из древнего дерева, оба конца которого были обуглены до черноты, верхушка же посоха напоминала некогда цветущую ветвь, теперь уже, правда, сгоревшую.

Гвардейцы с ростовыми щитами и длинными копьями отчеканили шаг и дали своему господину подойти к незваному гостю.

— Скарлайт — стоило Нерану это сказать, как порода над их головой заходила, а воздух затрясся.

— Неран — голос старика был хриплым и еле слышным.

— Говори, что хотел старик, мой жена вскоре родит первенца, и мне меньше всего хочется слушать твои пророчества.

— Твоя империя шагает к погибели, сын Генри. И твои первенцы, ключ к этой двери. Восемь ключей, восемь порочных судеб, и ни одна из них не унаследует то, чем ты обладаешь.

— Наследие возьмёт не тот, кто считает себя достойным, а тот, кто связан с ним кровью и душою. Мой потомок унаследует эту силу. Будь это сын или внук. Поди прочь старик. И не возвращайся. — Скарлайт кивнул император, и смело выпрыгнул из парапета, обращаясь в древнего ворона.