Наследник древней силы #3 - Прах

Вместо окаменевшего ствола дерева, на пригорке росла берёзка, под которой были могилка и крестик. То же самое я видел в Старой Руссе, только теперь листва опала, и тонкие ветки мелко дрожали на промозглом ветру.

— Порой две версии реальности слишком близки друг к другу, — отрешённо произнёс Алексей, глядя вдаль. — Что-то вмешалось в естественный ход вещей. А ты до сих пор живёшь своей старой судьбой.

— Так я мёртв или жив? Может, я сейчас в аду или про что там попы болтают?

— А какая разница? Что изменится от ответа на этот вопрос?

— Ты и сам не знаешь. Ты — всего лишь глюк.

Алексей рассмеялся:

— Ну знаешь ли… Зачем тогда задаёшь мне вопросы, если я просто глюк? Как глюк может тебе что-то ответить разумное?

Действительно, подумал я, как? Пожалуй, всё-таки не стоит общаться со своими галлюцинациями. Толкового они ничего не скажут.

— Да и вообще, — продолжал Алексей, — у вас, аристократов проблемы какие-то вечно не от мира сего. Вот у меня беда: кто теперь семью будет содержать, кто сына учиться отправит? А у вас: жив, мёртв. Тьфу, ерунда какая-то.

— И то правда, — согласился я.

Следующие несколько минут мы сидели молча.

— В тебе образовалась пустота, Артём, — наконец заговорил Алексей. — Она тебя поглощает. Ты теряешь самого себя. Ты просидел тут полдня, а много ли помнишь? Много ли помнишь из того, что произошло за последние сутки? Ты всё забыл. Твой разум помрачился, и теперь ты разговариваешь с тем, кого не существует.

— Но почему?

— Вернись домой. Всё узнаешь.

— Ты уверен?

— Ровно настолько же, насколько уверен ты сам.

— Вот же срань, — выругался я.

Алексей тихо рассмеялся.

— Я уже полгода пытаюсь выяснить, что со мной случилось в Волыни, — посетовал я. — Кого только ни спрашивал — все молчат. Как будто весь мир сговорился ставить мне палки в колёса, чтобы я не получил ответы. Что за тип с фиолетовыми глазами преследует меня? Что ему надо? Ещё и бабуля про какой-то ритуал трындела, который со мной провели в детстве… И ничего не рассказала — померла, как будто назло. Я потерялся в этой жизни. Меня на части рвут. Раньше такого не было… — я вздохнул и уставился на линию горизонта, где синела полоска неба, очистившаяся от туч.

Алексей молчал. Когда я обернулся, рядом его не оказалось.

— Ну чего приходил? — пробормотал я, поднялся и побрёл по склону холма, огибая руины.

— Я ещё здесь, я жив, я существую, — твердил я, ковыляя вперёд навстречу порывам ветра и пытаясь снова не проворонить то мгновение, когда реальность обратится в сон, если, конечно, я до сих пор не бредил.

А ведь могло быть всякое. Я брёл по какой-то неявной и очень тонкой грани, отделяющей одно состояние от другого, хотелось удержаться и не провалиться опять в хаос безумия, не потерять себя, отдавшись во власть пустоте.

А тучи плыли по небу, и светлая полоска на горизонте становилась всё шире и шире.

* * *

С пульта я включил в палате свет, оделся, а потом долго сидел на кровати, привыкая к тому, что вокруг — обычный «живой» мир. До сих пор перед глазами стояли серые пески, до сих пор тревога бередила душу. Однако она становилась слабее, постепенно уходила, и я возвращался к нормальной жизни. Вчера было ещё тяжело, сегодня, кажется, стало полегче. Хоть что-то радовало.

Я находился в медблоке, в индивидуальной палате, куда меня поместили после того, как позавчера вытащили из аннигилированной зоны, где я провёл больше суток.

Наша пропажа обнаружилась уже в воскресенье, но поисковую экспедицию смогли отправить лишь в понедельник, поскольку в воскресенье над аннигилированной зоной поднялась туча, которую весь день разгоняли авиацией.

Нашли меня, разумеется, с помощью снимков со спутника. Вначале отправили людей за вездеходом. Думали, что погибли все. Но когда поняли, что меня там нет, снова принялись искать. Оказалось, я успел уйти почти на десять километров от места, где остались мои спутники, вот только ушёл я почему-то в сторону, противоположную базе. Вспомнить, что происходило со мной в реальности в это время, я, разумеется, не мог. Не помнил даже, где заночевал.

То, что я выжил, обрадовало всех. Более того, мой организм был в полном порядке, никаких отклонений не обнаружилось. Только с энергетическим балансом происходили странные вещи: если прежде он колебался в районе 1052–1054 единицы, то теперь максимальный показатель составил 1071.

Теперь я постоянно ощущал волны альфа-энергии вокруг. Поначалу было не очень комфортно, но сегодня уже немного привык к новому состоянию, ну или эффект ослаб. Однако фокусироваться на внешней энергии теперь получалось в разы проще.

Если других серая зона убила, меня она сделала сильнее, и факт этот воскресил в памяти слова Оболенской о том, что в аннигилированной пустоши люди могут получить силу. Пока непонятно, правду ли тогда сказала Мария. Но даже если это было правдой, то лишь отчасти и не для всех.