Наследник фараона

Солдаты роптали, что бог фараона слишком далеко, а им нужен был такой бог, пред которым можно пасть ниц и которого можно коснуться руками, если осмелишься. Но они замолкли, когда вперед вышел жрец — стройный юноша с небритой головой и с белой накидкой на плечах. У него были горящие и ясные глаза, и он возложил на алтарь весенние цветы, масло и вино, что вызвало у солдат громкий смех. Он также пропел гимн Атону, который, как говорили, сочинил фараон. Он был очень длинным и монотонным, и люди слушали его, открыв рот и мало что понимая.

Ты прекраснее всего на горизонте,
Живой Атон, источник всего сущего!
Когда ты восходишь в восточном небе,
Все земли преисполняются великолепием.
Ты прекрасен, ты велик, излучающий свет на весь мир.
Твои лучи обнимают все земли, сотворенные тобой,
И они связаны вместе лучами твоей любви.
Ты далеко, но все же твои лучи касаются земли;
Тебя превозносят, но все же подошвы твоих ног ступают по пыли.

Жрец пел о темноте, о львах, которые ночью крадутся из своего логова, и о змеях, и многие из слушавших были напуганы. Он пел о блеске дня и говорил о том, что птицы расправляют свои крылья по утрам, поклоняясь Атону. Он провозгласил также, что этот новый бог приводит в движение плод во чреве и оплодотворяет семя мужчины. Слушая его, можно было вообразить, что нет ни одной, даже самой ничтожной вещи на свете, которая не касалась бы Атона, и даже цыпленок не мог бы вылупиться и запищать без его помощи. Жрец закончил:

Только ты обитаешь в моем сердце,
И ни один человек не знает тебя, кроме царя — его сына.
Ты делишься с ним мыслями,
Ты умащаешь его своим могуществом.
Мир лежит в твоих руках, каким ты его сотворил;
Твоим светом живут люди,
И если ты закрываешь от них свое лицо, они погибают.
Ты — жизнь, и люди живут благодаря тебе.
Все глаза обращены к твоей славе
До часа твоего захода,
Всякие работы прекращаются,
Когда ты склоняешься к западу.
С сотворения мира
Ты подготовил это к приходу твоего сына.
Для него, который родился от тебя,
Царь, который живет по правде,
Повелитель обоих Царств, сын Ра,
Который живет по правде.
Для повелителя обеих корон сотворил ты мир
И для его великой супруги, его возлюбленной,
Царицы Двух Царств, Нефертити,
Которая будет жить и цвести от века до века!

Солдаты слушали и шевелили пальцами в песке. Когда наконец песнь окончилась, они закричали с облегчением в честь фараона, ибо все, что они усвоили из гимна, было намерение превознести фараона и приветствовать его как сына бога, достойного и справедливого: всегда так было и всегда так будет. Хоремхеб опустил глаза, и юноша, восхищенный приветственными возгласами военных, ушел, чтобы написать отчет об этом событии фараону.

4

Люди шли в поход, сопровождаемые упряжками быков и навьюченными ослами. Хоремхеб устремился вперед в своей колеснице, а старшие офицеры отправились в своих носилках, жалуясь на жару. Я был доволен, что сижу на спине осла, как и мой приятель квартирмейстер, и захватил с собой свой медицинский ящик, на который я очень рассчитывал.

Колонна двигалась до вечера с одной только короткой передышкой, во время которой людям разрешили поесть и выпить. Все больше народу натирало себе ноги и оставалось на обочине не в силах подняться, несмотря на пинки и побои сержантов. Люди попеременно ругались и пели. Когда тени стали удлиняться, послышался свист стрел со стороны скал, окаймляющих дорогу, и то и дело доносился крик из рядов, где кто-то хватался за плечо, пронзенное стрелой, или падал головой вперед на дорогу. Хоремхеб, не обращая на это внимания, мчался вперед, а его солдаты бежали трусцой. Легкие колесницы расчищали дорогу впереди, и скоро мы увидели лежащие по обочинам дороги тела кабиров в разодранных одеждах, во рту и в глазах у них кишели мухи. Некоторые из наших людей выходили из строя, чтобы перевернуть их тела в поисках добычи, но взять было нечего.