Наследник Ярости

Повсюду пахло людьми и разными нечистотами, лошадиным навозом и несвежей едой. Ирвальд морщился от омерзения и плевался. Вот поэтому в Межгорье не было городов – лишь небольшие селения, которые время от времени перемещались, чтобы не засорять земли. Владыки сжигали оставленные дома синим пламенем, очищая долину.

Людей в городе было мало – все ползали, как полусонные мухи, с хмурыми скучными лицами. Дородная девка с трясущимися грудями мела площадь, другая, потоньше, собирала капусту, рассыпавшуюся из мешка, и складывала горкой.

– Ты думаешь, ведьму сожгут?

– Типун тебе на язык, Дарья, – ответила толстуха, продолжая лениво махать метлой, разворачивая клубки пыли.

– Так охота же поглядеть, – не унималась Дарья, забыв про капусту, присела на корточках и сложила руки под подбородком.

– Отродясь не было такой напасти в городе. Не приведи Господь.

– А слыхала, что сказывают? Будто ведьма задумала приворожить купца. А он не поддался.

– Не поддался, – плечи толстухи затряслись от смеха, пышные груди заходили ходором, – мамочки! Не поддался.

Дарья расхохоталась вслед за подругой и повалилась на бок, развалив капустную горку.

– А ну ша, дуры! Не то вожжой отхожу!

Хромой мужичонка с немытыми растрёпанными волосами бежал по площади, размахивая вожжами. Девицы тут же спохватились и вернулись к работе.

Ирвальд усмехнулся и вскочил на спину Юрею. Людишки со своими мелкими сплетнями не занимали его.

В городе было слишком много запахов. Он достал листочек, приложил его к губам и закрыл глаза, прислушиваясь. Тонкий, едва уловимый звук, похожий на звон натянутой тетивы, звал его дальше.

Миновав высокие дома, которые у людей считались богатыми, Ирвальд очутился на краю города, у самой стены. Дом, на который указывал звук, выглядел довольно вычурно. Выбеленные стены, расписные ставни, причудливые башенки.

Ирвальд спешился и обошёл дом вокруг.

– Да где же ты?

Если Ярушка спит, решил он, то не станет её будить. Просто посмотрит ещё раз и улетит обратно. Если же бодрствует…

Ирвальд надеялся, что она не поднимет крик прежде, чем он пояснит, зачем пришёл. А вот на этот вопрос ответа заготовлено не было. Одна дурь в голове. И зачем ему понадобилось ещё раз её увидеть?

Лучше бы Ярушка спала…

Звон тетивы становился громче и настойчиво звенел в ушах, однако шёл почему-то от земли. Ирвальд посмотрел под ноги – голая земля, камни, пыль. Что за дьявольщина?

Княжич обошёл стену дома, всматриваясь в высокие окна, но чем выше он поднимал голову, тем дальше становился звук. Наконец, он заметил небольшое окошко, уходившее в землю. Оно было столь мало, что Ирвальд едва смог бы пролезть в него. Окошко было закрыто решёткой с толстенными прутьями. Княжич удивлялся, какой был в нём прок – свету давало мало, и даже за версту разило сыростью, ведь и талая, и дождевая вода непременно стекали через окошко внутрь.

Звон неожиданно прекратился, и княжич понял: он на том самом месте. Но ведь этого быть не могло! Ирвальд опустился на колени и заглянул в окошко. Глаза его хорошо видели в темноте, и он тот час же заметил Ярушку, сидевшую на скамье, подобрав колени до подбородка. Волосы были распущены, а глаза – большие и яркие, будто светившиеся в утренней полутьме. Княжич не сразу догадался, что это слёзы.

– Тираны Преисподней! – выругался Ирвальд и вырвал решётку из окна. Без прутьев отверстие стало немного шире, и владыка протиснулся внутрь и сполз по стене в комнату, больше напоминавшую склеп.

– Ну, здравствуй!

Ярушка широко открыла глаза и тут же зажмурилась. Нет, этого просто не могло быть. Но глядя сквозь полуопущенные ресницы, она ясно различала уже знакомый силуэт.

Ирвальд стоял возле стены, молча, ожидая, когда она придёт в себя.

– Вы? – только и смогла сказать Ярушка.

– Я, – невесело улыбнулся владыка, – вижу, тебе здесь хорошо живётся.

– Надо было ехать в Залесье, – Ярушка нервно хихикнула и закусила губу.

– И что на этот раз? – поинтересовался княжич.

– Меня объявили ведьмой.

– Они никогда не встречали ведьм? – удивлённо воскликнул владыка, – даже на мгновение тебя нельзя представить ведьмой! Ни у одной ведьмы нет ровных зубов.

– Им нет до того дела. Любашка затаила на меня обиду. Её муж… Он… Он пытался ко мне приставать, и я его прогнала.

– Ах, вон оно что, – догадался Ирвальд, – это о тебе судачат на городской площади.

– И что говорят?

– Что пора отсюда бежать. Вставай, чего расселась, – прикрикнул он на девушку.

Ярушка с трудом разняла затёкшие от долгого сидения ноги. По телу пробежали мурашки. Её слегка шатало от голода и усталости. Она начала падать, тогда Ирвальд подхватил её на руки.

– Ты должна обнять меня за шею. Сзади. Иначе я тебя не вытащу.

Он опустил её на пол, прищёлкнул каблуком обнаглевшую крысу, вздумавшую шнырять по босым ногам Ярушки, и повернулся спиной. Девушка привстала на цыпочки и обвила руками плечи княжича.

Ирвальд ловко вскарабкался по стене, цепляясь когтями, и у самого окна велел Ярушке взбираться по его спине. Девушка с трудом протиснула пышную грудь в узкое отверстие и выбралась наружу, подталкиваемая рукой владыки.