Наследник Ярости

– Совсем молода и безропотна.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – буркнула Зельда, гремя посудой.

– У неё нет замашек всяких таких знатных дам. И она уж точно не задвинет тебя куда подальше, как это бы сделала любая здешняя княжна.

– Да уж, велика честь! Хозяин, видно, подобрал её в поле.

– Не скажи, – Миклош громко рыгнул и похлопал себя по животу, – в ней чувствуется порода. Манеры и всё такое. И она далеко не глупа.

Зельда промолчала, продолжая возиться с кухонной утварью, перекладывая её с места на место. Могучие плечи возмущённо подрагивали.

– Смотри, Зельда! – пригрозил Миклош, – не то хозяин укажет тебе твоё место.

– Никогда!

Каменная баба грозно рыкнула и стукнула по столу кулаком. Плошка с остатками пиршества высоко подпрыгнула, слетела со стола и покатилась по полу.

– О да! – коротышка захлопал в ладоши, радуясь, что сумел-таки задеть за живое, – ты этого и боишься, правда? Невеста слишком красива для этих мест. И неиспорчена спесью. Хозяин точно потеряет голову!

– Гляди-ка лучше за своей! – прикрикнула Зельда, – или думаешь, я не вижу, как ты распустил слюни.

– Да сдалась она мне! – излишне бойко воскликнул Миклош. Голос предательски сорвался в писк. Коротышка смутился и соскочил с табуретки.

– Ты злая грымза, – рявкнул он напоследок.

– Иди себе, – прошептала Зельда и замерла, прижав огромные ладони к груди, – хороша, не к добру, хороша. И век её короток. Не будет счастья от такой жены…

Миклош покинул кухню и вприпрыжку помчался по коридорам замка, выискивая невесту владыки. Зачем ему понадобилось её видеть, он и сам не знал. Скорее всего, не хотелось маяться от безделья в одиночку. Не в конюшни же идти – там дел всегда невпроворот, да и Себрий за работой редко бывал добрым – всё норовил огреть батогом, чтоб не путался под ногами.

В замке невесты не оказалось. Тогда Миклош спустился в сад, где и нашёл Ярушку среди розовых кустов, напрочь облепленных пернатыми болтушками.

– А ну прочь к бесовой матери! – грозно крикнул коротышка.

Птички испуганно взвились, возмущённо осыпая его ругательствами. Миклош достал из-за пояса рогатку, и стайка болтушек мигом затерялась в кронах исполинских дубов.

Ярушка звонко рассмеялась. Смех её, девичий и нежный, звонким колокольчиком разлился по всему саду. Болтушки тоже захохотали, высунув любопытные мордочки из-под листьев.

– Ты забавный, – улыбнулась девушка, – обязательно было всех разгонять? Мы так мило беседовали.

–О чём можно говорить с глупой птицей?

– О том, о чём глупая птица не станет говорить с грубым мальчуганом.

– Я не мальчуган, – вскипел коротышка, покрываясь ярко-красными пятнами, – я в три раза старше тебя.

– Низкий поклон твоей мудрости!

Болтушки дружно закивали головками-ягодками и загалдели, перебивая друг дружку. Ярушка вновь рассмеялась, прикрыв лицо рукавом – уж больно потешно выглядел злобствующий коротышка. Волосы топорщились во все стороны, как усы у рыжего кота, а изо рта вырывались, лопаясь, разноцветные пузырьки.

Внезапно что-то спугнуло птичек с человеческими лицами. Они дружно охнули и сорвались в чащу, неистово голося. По ногам пробежал холодный ветерок, взметнув юбки девушки вверх. Ярушка стыдливо одёрнула платье и озадаченно посмотрела на Миклоша. Тот выглядел растерянным.

– Добра не жди, – прошептал он.

Ярушка протянула ему руку. Миклош вытер ладонь о штанину и осторожно, будто не веря своим глазам, дотронулся до её пальцев. Мягкая шелковистая кожа, пахнувшая розовым цветом и мятой. Коротышка вновь покраснел до кончиков ушей. Нос зачесался, и Миклош громко чихнул.

– Тише, – вдруг сказала Ярушка, сжимая ладонь, – кажется, здесь кто-то есть.

Розовые кусты зашелестели. Сквозь колючую поросль просочились белые стебли, заплетая всё вокруг причудливыми узорами.

– Идём, – едва слышно скомандовал Миклош. Однако уходить было поздно.

Из глубины сада показались четыре светящихся глаза, и на лужайку, ломая кусты, выскочил огромный белый пёс.

С первого же вгляда Ярушка поняла, что зверь пришёл не с добром. Шерсть его топорщилась, как у разъярённого кабана, две пары глаз метали молнии из-под злобно прищуренных век, пасть широко распахнута, обнажая два ряда длинных острых клыков.

Бежать было некуда, звать на помощь – бессмысленно. В один миг чудовище могло разорвать её пополам или проглотить целиком, пока кто-либо успеет добежать хотя бы до сада.

Если что она и успела усвоить в этом безумном мире, так это то, что в нём не было места страху. Страх был погибелью. Поэтому Ярушка, глубоко вздохнув, призвала все свои силы, чтобы не бояться.

Она осторожно толкнула коротышку назад, закрывая собой, и улыбнулась зверю.

– Кто ты? – ласково спросила она.

Пёс не ответил, но глаза его перестали метать молнии.

– Ты не умеешь говорить? – предположила Ярушка, – не беда. Мы рады любым гостям.

Пёс неспеша обошёл вокруг неё, бесшумно ступая когтистыми лапами, величиной с доброе колесо от телеги, и громко сопел, втягивая воздух.

– Если ты покажешь, зачем пришёл, я смогу помочь, – настаивала Ярушка, продолжая улыбаться.