Наследник Ярости

Источник ведал тайнами судеб, и ничто на свете не могло его удивить, поэтому уже несколько тысяч лет он был нем и безразличен ко всем, кто приходил к его водам, чтобы испытать его милость или воззвать к справедливости.

Вот и сегодня источник молчал, хотя Морашу казалось, будто реки крови стремятся вниз, смешиваясь с потоками водопада.

Младший из трёх братьев провёл несколько ночей в размышлениях. Глаза его запали, а морщины сделались глубже, однако он не чувствовал усталости. Ярость бурлила в нём, как воды в озере, но за эти дни она стала холодной, как он того и хотел.

Мораш сразу почувствовал присутствие Авгура и поморщился. Он не хотел вмешивать брата. Тем более что не был уверен до конца, чью сторону он выберет. Мораш больше ни в чём не был уверен.

– Ты долго будешь молчать? – поинтересовался Авгур.

– Молчать получается лучше всего, – скривился Мораш.

– Ты на что-то намекаешь?

– Тебе лучше знать.

– Я не стану слушать оскорбления.

– Тогда уйди, – посоветовал Мораш.

– Нет, – возразил брат, – хочу знать, что ты задумал.

Мораш вертел в руке обнажённый клинок, любуясь, как переливаются камни на рукояти, как играет закалённое столетиями лезвие. Холодный блеск стали успокаивал его.

– Знаешь, брат, когда годами смотришь в лицо лжи, то запоминаешь его до малейшей чёрточки. И сможешь узнать везде – даже по движению глаз. Ложь невозможно укрыть – она проступит даже на гладко отполированной маске.

– Красиво сказано, – похвалил Авгур.

– Ты понимаешь, о ком я…

– Что за совет ты созвал, Мораш? – раздался за спиной голос верховного владыки, – у водопада! Так символично! И где твой отпрыск?

– Там, где ему велено быть, – ответил Мораш.

– Стало быть, мы будем решать без него?

– Только ты и я, – Мораш поднял клинок и ткнул острием в грудь Калеша.

– Ты рехнулся, – улыбнулся Калеш, – я хоть и стар, но и ты не молод.

– Разве?

Лицо Мораша было мрачнее тучи. Глаза сверкали, сделавшись совершенно синими. Меч в руке выглядел угрожающе, да только Калеш не испугался. Он покачал головой, по-прежнему улыбаясь, и развёл руками в стороны.

– Ты всё тот же глупец, мой младший брат. Юбки владеют тобой и твоим сыном.

– Не тревожься, Калеш. За пятьсот лет я многое успел повидать. Но глупцом никогда не был, – Мораш кивнул в сторону Авгура, – скажи-ка, брат, только мне чудится морок, которым верховный владыка покрыл себя с головы до ног?

Авгур ничего не ответил. Он с грустью взирал на братьев, взъерошенных, как петухи перед дракой. Он не понимал Мораша, однако чувствовал морок.

– Открой своё лицо, владыка!

– Ты несёшь чушь, брат, – возразил Калеш, однако в глазах блеснули искорки.

– Знаешь, Ирвальд хотел убедить меня, будто это Тарр восстал из мёртвых, чтобы занять его место!

– Здравая мысль, – похвалил Калеш, – твой первенец уже показал себя отступником.

– Я мог бы поверить, – прошипел Мораш, – да только мой мальчик не был красив. Не был высок. И ему ни к чему было покрывать себя мороком, чтобы скрыть свою молодость! Я знаю тайну кольца, Калеш. Знаю, что ты сейчас выглядишь так же, как и пятьсот лет назад.

– Ты бредишь, – расхохотался Калеш, – и пытаешься поймать меня, но не выйдет. Я устал от тебя, брат. Ты безумен. Авгур, нужно решить, что с ним делать.

Калеш подошёл к среднему брату и положил ладонь на его плечо. Из всех братьев Авгур слыл самым мягким и не всегда мог принять решение без того, чтобы кто-нибудь из остальных не дал ему пинка. Прошло уже много лет, но мало что изменилось. В глазах Авгура по-прежнему плескалось сомнение.

– Они оба позорят наш род, – настаивал Калеш, – и если Ирвальд просто юный болван, то Мораш совсем сбрендил. Я впервые слышу о тайне кольца.

– Ты, верно, забыл, что кое-кто из верховных владык мне задолжал? – ответил Мораш.

– Каспий Яр? – улыбка на лице Калеша поблёкла, – он бы не посмел.

– Я тоже мог бы не спасать ему жизнь.

– Достал!

Калеш завопил что есть мочи, так что стены пещеры задрожали, а сверху на дно стали сыпаться камни.

– Как же ты меня достал, старый пень!

Калеш замотал головой, рассеивая морок, и волосы его на глазах почернели, спина выпрямилась, отчего он стал выше на целую голову. Он смотрел на братьев сверху вниз, а на молодом лице, гладком, без единой морщинки, играла победная улыбка. Калеш действительно был красив – вот уже тысячу лет Синие Горы не видели столь прекрасного владыку.

– Ты не побоялся за наш род, – прошептал Мораш, сглатывая комок печали, застрявший в горле.

– А что мне терять? – рассмеялся Калеш, – я буду править ещё пятьсот лет, а на то, что будет потом , мне совершенно плевать.

– Изверг!

– Я убью тебя, и твоего выродка, как давно этого хотел! И ты ничего не сможешь поделать, мой старый никчемный брат!

Они оба почти одновременно подняли мечи. Лезвия со скрежетом ударились друг о друга, сыпля исками. Калеш нависал над братом, как скала. Мораша питала ярость, на стороне Калеша была молодость и сила.

Мораш брызгал слюной, ощерив клыки. Калеш усмехался, дразня его. Внезапно он охнул и покачнулся, затем выронил меч и упал на колени. Из спины его торчал клинок Авгура, вонзённый в самое сердце.